— Да?
— Ты ходила курить с новенькой?
— Да, она была там вместе с остальными.
— И? Как она тебе?
— Честно? Она довольно приятная.
Девушки одновременно бросили взгляд на соседний кабинет. В это время Кристоф громко смеялся.
— Интересно, где мы находимся, — пробормотала Джессика. — Если прямо сейчас зайдет клиент, мне кажется, ему будет сложно принимать нас всерьез. Ты видела, как она качает перед ним ногами? Честно говоря, не говори мне, что эта девка здесь только для работы.
— А для чего еще?
Джессика только улыбнулась.
— Ты судишь ее по внешности, Джессика. Если бы она здесь была для чего-то другого, она бы не пошла в консалтинговую фирму в поисках работы. Ее внешность может открыть ей все двери. К тому же, быть бухгалтером не означает быть некрасивым, посмотри на нас, — сказала Соня, подмигнув девушке.
Джессика рассмеялась. Настоящим, спонтанным смехом. Смехом, который осветил ее лицо, стерев с него всю серьезность.
— Здорово слышать, как ты смеешься. С тобой это происходит довольно редко, по крайней мере здесь.
Улыбка сразу же исчезла с лица.
— Ты думаешь, что у меня поводов посмеяться?
Соня не ответила. Она смотрела на профиль девушки, глаза которой смотрели на соседний кабинет. Они никогда не обсуждали тему ее связи с начальником, но Соня чувствовала, что Джессика ввязалась в это не только ради выгоды. Было что-то еще. Чувство, существование которого все кругом отрицали.
— Она будет работать с Жан-Марком.
Соня кивнула в знак согласия.
— Как дела у твоей второй семьи?
Этот неожиданный вопрос вытащил Джессику из ее мыслей.
— Все хорошо. У них шок, но они очень дружные и помогают друг другу.
— А ты как?
— Все спрашивают, как у меня дела. Неужели у меня такой несчастный вид?
— Ты хорошо выглядишь, но я знаю, что стойкий оловянный солдатик на прошлой неделе был пронзен очень острой стрелой, и что под всей его броней эта рана очень сильно кровоточит.
Это была красивая метафора, которая идеально описывала ситуацию.
— Все в порядке. Я большая девочка и знаю, что однажды жизнь прекратится у каждого из нас.
— Я знаю, но иногда, когда действительно тяжело, можно поплакать – это помогает.
— Здесь? — с насмешкой спросила Джессика. — Ты сумасшедшая? Они только и ждут, когда я сорвусь.
— Я так не думаю. Никто не обрадуется, если ты будешь плакать из-за потери отца.
— Ты хочешь поспорить? Они меня настолько ненавидят, что станут в очередь, чтобы потанцевать на моей могиле.
Соня вспомнила перекур и жестокие слова Себастьяна.
— Тебя ненавидит Себастьян. Остальным он просто промыл мозги, но они не ненавидят тебя по-настоящему.
Джессика с сомнением посмотрела на Соню.
— Они уже обсуждали меня с новенькой?
Не желая вдаваться в детали, Соня только кивнула.
— Что они говорили?
— Ты не хочешь этого знать.
Какое-то время девушки смотрели друг на друга, а потом Джессика упала в свое красивое светло-бежевое кресло.
— Я сама догадаюсь. Продвижение через постель? Девка, которая переспала с начальником, чтобы подняться по карьерной лестнице как можно быстрее?
— Они рассказывают одно и то же всем новичкам.
Непроницаемая маска застыла на лице Джессики. Эмоции кипели где-то внутри, сердце болело. Но лицо было непроницаемым.
— Что еще?
— Ты хорошо все пересказала.
— Соня, не надо меня жалеть. Я просто хочу узнать.
Соня вздохнула.
— Зная Себастьяна, ты должна понимать, что это одни сальные комментарии.
— Я - потаскушка, которая спит со всем, у чего есть мужские причиндалы, начальник, клиенты…
— Ты все поняла.
— Комментарии Себастьяна редко поднимаются выше пояса, — прошептала Джессика, чувствуя, как ее накрывает тошнота. — Он словно какой-то одержимый, у которого вместо мозга – ширинка. Ты знала, что он хотел со мной встречаться в самом начале?
— Нет, я была не в курсе.
— Он этим не хвастается, потому что я довольно быстро поставила его на место. Я не мешаю работу и личную жизнь, и не дружу с коллегами. И я никогда не встречаюсь с ними.
Соня не знала, что ответить. Она не знала обо всей этой истории между Джессикой и Себастьяном. Это могло бы объяснить злобу и ненависть, которую испытывал мужчина. Себастьян злился на нее не только из-за работы и занимаемого ей положения, но еще и из-за того, что Джессика его отшила.
Но по поводу того, что Джессика не смешивала работу и личную жизнь…
— Он не был коллегой! — огрызнулась Джессика.
— Я ничего не сказала!
— Ты думаешь слишком громко.
— Это меня не касается, — решила Соня, слегка смущенная ситуацией. — Это не касается никого из нас.
— Именно, — согласилась с ней Джессика, в то время как ее взгляд вновь обратился к блондинке, которая выпендривалась в соседнем кабинете. Когда девушка увидела, что Селин встала, а Кристоф взял свою спортивную куртку, острая боль пронзила ее сердце.
Но она просто крепче стиснула зубы.
Джессика не должна была удивляться, когда обнаружила Селин рядом с Кристофом и Жан-Марком в конференц-зале. Однако, когда она заметила, что блондинка сидит между двумя мужчинами, Джессика бросила вопросительный взгляд на своего начальника.
— Селин захотела учиться у нас. Она не умеет работать с нашими программами и хотела бы задать воспользоваться ситуацией, чтобы задать пару вопросов.
— Я думала, не укладываешься в сроки, — ответила Джессика, смотря на Жан-Марка.
— Не беспокойтесь, — с широкой улыбкой, которая, однако, не отражалась в глазах, успокоила ее Селин. — Я возьмусь за это, когда закончу учиться. Меня это действительно интересует.
Джессика лишь отмахнулась от ее объяснений:
— Вы не должны передо мной отчитываться. Вы не в моей команде.
— Конечно, я с желтыми.
— Прошу прощения?
— С кем? — добавил Кристоф.
Только Жан-Марк рассмеялся.
— Желтыми. Это их шутка, — объяснил тот. — Желтые находятся с одной стороны, а с другой – красные. Себастьян настоящий фанат Ко Ланты, и таким образом он объясняет, кто с кем работает.
— Если у нас и были какие-то сомнения по поводу его умственных способностей, то теперь их нет…
— Мне нравится Ко Ланда, — признался Жан-Марк. — Когда я дома, то всегда смотрю его по телевизору. Кэрол тоже его фанатка.
— Признаюсь, что мне он тоже нравится, — отважилась сказать Селин, наблюдая за неодобрением Кристофа.
— У Джессики нет телевизора, — резко сказал последний. — Вместо него у нее сотни книг с пугающими названиями. По крайней мере, если ничего не изменилось. Возможно, она и не знает, что такое Ко Ланта.
Жало внезапно пронзило сердце Джессики. Огромными усилиями она пыталась сдержать поднимающийся в ней гнев. Какое у него было право высмеивать ее таким образом? Какое у него было право просто говорить, что он был у нее дома? Она бы с удовольствием отвесила ему пощечину. Вместо этого она прикусила губу и напряглась, чтобы ответить спокойным тоном:
— Вообще-то у меня есть телевизор. Я не смотрю его постоянно, потому что у меня нет много свободного времени, но у меня он есть.
— Могу поспорить, что для программ на Arte. (Arte – франко-немецкий телеканал, транслирующий культурные программы. Как «Россия - Культура»).
Словно школьники, Селин и Жан-Марк наклонились, чтобы скрыть свой смех. Жало все больше и больше впивалось в сердце Джессики.
— Я не посмотрела в календарь… Сегодня мой праздник?