Зеленый «мустанг» добровольца и синий пикап вклинились между арендованным черным седаном и вторым автобусом. На заднем бампере пикапа наклейка с надписью: «ПОГУДИ ЗА АПТОНА».
Водитель нажал на клаксон.
– Перестаньте, – осадила его Дорис Уилер.
– Я слышал, утром вы не поладили с местной журналисткой, – Флетч повернулся к мисс Салливан.
– Корова, – фыркнула та.
– Она нагрубила вам или что?
– Тупица.
– Я же велела вам пристроиться за вторым автобусом, – обратилась Дорис к водителю.
Автобусы и автомобили остановились на красный свет. Водитель посмотрел на Дорис Уилер в зеркало за днего обзора, не пытаясь обогнать зеленый «мустанг» и синий пикап. Да и стояли машины бампер к бамперу.
– Чем она вас оскорбила? – спросил Флетч.
– Все интервью с миссис Уилер планирую я.
– Ей не требовалось интервью. Она лишь хотела побыть рядом, понаблюдать, послушать.
– В это утро у нас не было времени для таких, как она. И в дальнейшем не навязывайте нам своих протеже, Флетчер. Не лезьте не в свои дела.
– Мои «дела», как вы изволили выразиться, избирательная кампания в целом. И грести мы должны в одну сторону.
– Тихо, тихо, – Дорис Уилер похлопала Салли по коленке. – Мистер Флетчер работает на нас. И мы рассчитываем на его помощь. Вы же приложите все силы, чтобы помочь нам, не так ли мистер Флетчер?
Даже в этих, вроде бы вежливых фразах, чувствовались командные нотки.
Зажегся зеленый свет, и караван двинулся дальше.
– Обгоните эти две машины, – взялась за старое Дорис Уилер.
– Автобусы никуда от нас не денутся, мадам.
– Я сказала, обгоните их!
Вновь водитель глянул в зеркало заднего обзора. На главной улице Фармингдейла черный седан вывалился из каравана на полосу встречного движения. Приближающийся желтый «кадиллак» взвизгнул тормозами. Сзади в него врезалась «хонда». Черный седан вернулся в свой ряд уже впереди пикапа, но за зеленым «мустангом».
– Сумасшедший, – бросила Дорис Уилер. – Обгоните и эту машину.
– При первой возможности, – пообещал водитель.
– Оставьте эти разговоры, – отрезала Дорис Уилер. – Делайте, что вам говорят!
Они миновали центр Фармингдейла, и встречных машин заметно поубавилось. Водитель вновь выехал на полосу встречного движения, обошел «мустанг» и вклинился между ним и автобусом прессы.
– Местных журналистов надо гладить по шерстке, продолжил Флетч. – Сегодня Джуди Надич пишет для «Фармингдейл вьюз». А через три года может стать обозревателем «Вашингтон пост».
– Через три года она будет стирать ползунки и готовить обед своему толстому мужу, – возразила Салли.
– Не пойму, о чем вы говорите, – вмешалась Дорис Уилер.
– О глупой корове, что заявилась к нам этим утром.
– Какой именно?
– Той, что улыбалась. Она думала, что разрешение Флетчера откроет ей все двери. Показала мне какой-то листок с нацарапанными на нем словами, – Салли фыркнула. – Думала, что эти слова что-то да значат.
– Вы послали ее к нам, Флетчер?
– Она могла стать вам другом на всю жизнь. Для молодой журналистки не часто выпадает шанс написать статью о жене кандидата в президенты. Эта статья могла бы послужить трамплином для ее карьеры.
– Ранее вы участвовали в избирательных кампаниях, Флетчер? – спросила Дорис Уилер.
– Нет, мадам.
– До сих пор не могу понять, почему Кэкстон взял вас.
– Чтобы делать ошибки, мадам, – без запинки ответил Флетчер. – Чтобы придать кампании ауру юности и любительства, – Дорис злобно глянула на него. Чтобы меня могли обвинить во всех недоработках и уволить до первичных выборов в Пенсильвании и Калифорнии. Чтобы я согрел место для Грэхема Кидуэлла, теперь и Салли смотрела на него, как на котенка, перевернувшего блюдечко с молоком. – Чтобы отправить меня домой на автобусе.
Они выехали на автостраду. Вновь повалил снег.
– И с чего это Уолш решил обратиться к вам, – добавила Дорис Уилер.
– Я знаю, как управляться с ксероксом.
– Мне известно, что в армии вы оказали моему сыну важную услугу, – Дорис поправила пальто. – Но, откровенно говоря, не могу взять в толк, зачем вы понадобились ему сейчас.
Водитель ехал так близко от автобуса прессы, что стекло постоянно обдавало грязью и песком, вылетавшими из-под задних колес. Дворники работали с максимальной скоростью. Всю машину, даже заднее стекло, забросало грязью.
– Сумасшедший! – заорала на водителя Дорис. – Сбросьте скорость! Отстаньте от автобуса!
– Не хочу, чтобы кто-то вклинился между нами, – ответил водитель.
– Сумасшедший! И где только Барри нашел такого водителя.
– В свободное время, когда я не вожу идиотов, я – пожарник, – пояснил водитель.
Глаза Дорис вылезли из орбит.
– Что ж, считайте, что вас выгнали с обеих работ.
Салли достала из сумочки ручку и блокнот, сделала пометку.
В зеркало заднего обзора водитель посмотрел на Флетча.
– Что ж, – Дорис откинулась на спинку сидения, давайте подумаем, чем же вы можете нам помочь.
Флетч постарался показать, что он весь внимание. Еще со школы он знал, что учителям и лекторам это всегда по нутру.
– Мой муж, Флетчер, легко поддается чужому влиянию. Он умный, энергичный, кто с этим спорит. Но постоянно интересуется мнением окружающих. Видите ли, он всегда сомневается в собственных суждениях.
– Слушает, что говорят советники? – предположил Флетч.
– Он слушает всех. И особое впечатление производит на него последняя услышанная идея.
– Чего бы она не касалась, – ввернула Салли.
– Такой он впечатлительный? – изобразил удивление Флетч.
– Я знаю его больше тридцати лет.
– С той поры, как умерла Барбара?
Дорис уставилась на него, словно он громко пукнул.
– Какая Барбара?
– Неважно.
– Я понимаю, вам льстит внимание губернатора, его интерес к вашим мыслям.
– Конечно.
– И эту ерунду, я про «Новую реальность», он почерпнул от вас.
– Не совсем.
– Молодежь считает особым долгом дискредитировать устои вашего общества.
– А что в этом плохого?
– Политически, это самоубийство. Как я и сказала вчера вечером. Разрушить их невозможно. И это единственная реальность.
Водитель сбавил скорость и разрыв с автобусами увеличился. Добровольцы не решались обогнать машину, в которой ехала Дорис Уилер.
– Беда Кэкстона в том, что он не всегда представляет себе последствия того или иного шага. И зачастую не знает, к чему приведут его высказывания. Утром я долго беседовала об этом с Эндрю Эсти.
– Правда?
Салли кивнула.
– Рассказала ему о моем дедушке, проповеднике из Небраски... – Дорис Уилер повторила рассказ о дедушке и Флетчу. Именно его сын, отец Дорис, нашел месторождение нефти.
Флетч перестал слушать. Этому он тоже научился еще в школе.
Микроавтобус «Эн-би-си ти-ви ньюс» <Информационная программа телевещательнои компании NBC.> вывалился из каравана и начал обгонять машину Дорис Уилер.
– Прибавь газу! – крикнула она водителю. – Мы отстаем от автобусов.
Черный седан помчался наперегонки с микроавтобусом «Эн-би-си».
– Как хорошо, – вздохнул Флетч. – Всегда мечтал сняться в «Бен Гуре» <Один из наиболее известных и для своего времени самый дорогой фильм Голливуда.>.
– Сумасшедший, – отреагировала Дорис Уилер. Микроавтобус «Си-би-эс» держался следом за микроавтобусом «Эн-би-си». Микроавтобус «Эй-би-си» начал обходить машину Дорис Уилер справа. Теперь седан забрасывали грязью с двух сторон.
– В разговоре с Кэкстоном нужно проявлять осмотрительность, – подвела итог Дорис. – Ваша работа – оберегать его, даже от себя самого. Избирательная кампания – не прогулка по летнему саду.