ГЛАВА 2
481 г. до н. э.
Коринф
Соратники сидели на камнях в Лощинах.
Прежде чем припасть к морю, скалистый хребет полого огибал восточную окраину Коринфа. Ветер шевелил плоские кроны пиний. Приятно пахло смолой.
Отсюда хорошо просматривалась Лехейская гавань, а также ведущий к портовым складам волок — диолк. Тирану Кипселу только за одну эту дорогу можно было простить грабежи и преследование рода Бакхиадов.
Со стороны волока доносился рабочий шум: ругань грузчиков, рев мулов, грохот перекатывающихся по плитам бревен… Когда корабль наезжал на щебневую заплату, раздавался характерный хруст.
Аристид не случайно выбрал это место для разговора. С берега моря сюда легко можно вскарабкаться по овечьей тропе даже в его возрасте, а заросли маквиса надежно скрывают собеседников от посторонних глаз.
Три года назад завистники выдавили его из Афин. Тогда он уехал на остров Эгина. Сейчас опальный политик прибыл в Коринф для участия в конгрессе полисов Аттики и Пелопоннеса. Он хоть и находился в изгнании, но к его мнению спартиаты прислушивались.
Кимон не мог отказать вождю партии в экстренной встрече. От Коринфа до Эгины всего день пути, зато Афины дальше. Коринфяне придерживались особых принципов в отношениях с союзниками: Афины им не указ. Так что задерживать Аристида здесь не за что, да и некому.
Аристид не разорвал связей с однопартийцами, поэтому был хорошо осведомлен не только о внутренних делах, но и об отношениях полиса с другими государствами. Негласно он продолжал курировать связников Совета знати в Сицилии, Южной Италии и Малой Азии.
Повод для разговора был серьезный.
Афинам грозила катастрофа: в Малой Азии собирались орды варваров для удара по Элладе. Все понимали, что если Ксеркс высадится на Халкидике, то двинется оттуда в Фессалию, а затем прямиком в Аттику.
— Ну и как тебе Эгина? — благодушно спросил Кимон.
Ему не хотелось сразу начинать с неприятностей.
Аристид рассмеялся:
— Миндаля наелся на всю оставшуюся жизнь. Там и вино неплохое… Но я на восточный берег подался, подальше от пашни. Купил за триста драхм участок земли с домиком. Завел ойкета, чтобы было кому печь растопить. Место тихое, не скажу, что безлюдное. В горах пастухи живут. Ты местных не трогаешь, они — тебя. Бывает, с медных копей сбежит рудокоп, но таких быстро ловят, потому что куда ты денешься с острова.
— По Афинам скучал?
— Еще как. — Аристид посерьезнел. — От моего дома до гавани стадиев двадцать. Я утром приеду, сяду… вот как мы с тобой сейчас… и смотрю на корабли. В основном приходят торговые лембы из Милета или с Боспора. К нам везут соленую рыбу, лен, пеньку, олово. От нас — бронзовые скульптуры и ячмень… Понимаю, что вот они, Афины, — рукой подать, плавания на полдня, а не попадешь…
Он достал из котомки кувшин с залепленным воском горлышком.
— Ячменный самогон. Меня пастухи приучили… Будешь?
По очереди выпили. Оба крякнули от удовольствия. Аристид разломил пополам головку овечьего сыра. На рыхлом белом боку темнели семена фенхеля.
Кимон решил не тянуть:
— Мне поручили сообщить тебе, что скоро твое заточение закончится. Буле готовит предложение в Народное собрание о возвращении изгнанных политиков. Грядет война с Персией, так что каждая умная голова на счету. Сейчас не время для сведения счетов. Ты — первый в списке Совета.
— Что — вот так просто? — удивился Аристид.
— Да нет, — усмехнулся Кимон, — не просто… На Ареопаге чуть до драки не дошло. Судовладелец Ликид со своей шайкой — как лев с шакалами. Лев рычит, что лучше смириться, чем всем погибнуть, а шакалы подвывают.
Он презрительно сплюнул:
— Спартиат такого никогда бы не сказал.
Потом продолжил:
— Обе проперсидские партии в Народном собрании объединились. Пришлось даже отзывать отряд гоплитов из Ионии. Но ничего — патриотов среди нас все-таки больше.
Соратники снова выпили.
— И вот еще что. — Аристид смахнул с сандалии муравьев сухой веточкой. — Мне нужно больше связников. Продумай, кого и как заслать к персам. Конечно, гостеприимцами, а тем более сотрапезниками царя никто из них никогда не станет, но хотя бы у нас будут свои люди среди младшего офицерского состава. Наемники для этого подходят лучше всего.
Кимон с готовностью подтвердил:
— Найду столько, сколько нужно.
— Ладно! — Аристид хлопнул рукой по колену. — Тогда я обрисую тебе положение вещей. Так вот… Ксеркс будет здесь очень скоро. По моим подсчетам, времени у нас не больше шести месяцев. Он еще четыре года назад развернул большие сборные пункты под Криталлами в Каппадокии для рекрутов со всей Азии, потому что собирался идти на запад. Но сначала подавил восстания в Египте и Вавилонии. Ему бы остановиться, перевести дух. Так нет — связник из Галикарнаса сообщил, что двоюродный брат шахиншаха Мардоний только и твердит, что о походе на Элладу. Все уши Ксерксу прожужжал: мол, если я при Дарии безнаказанно дошел до Македонии, то что мешает тебе пройти еще дальше…