— Гномы далеко, под эльфами.
— А взрывается близко.
— Пора навестить герцога и задать ему парочку вопросов?
— Много вопросов. Когда он позовет тебя?
— Увы, — баронесса вздыхает, изображая печаль, — Он так занят, так сожалеет. Но приглашение у меня есть: «Летний бал цветов».
Смеюсь, не выдержав.
— Бал-маскарад, — уточняет баронесса.
Что еще больше меня веселит.
— Я заказала себе платье.
— Р-р-о-о-зочка?
— Да, угадала. Царица цветов.
Когда хохот стихает чуть и переходит, она добивает:
— А тебе закажем платье «Ромашка». Девочка-ромашка, золотые кудряшки и белоснежные лепестки.
Что-то чрезмерно на холсте моей жизни становится цветочных мотивов.
— Я даже придумала как тебя отрекомендовать. У барона воспитанница, дальняя родственница, сиротка. Никто ее не видел, тебя смело можно представить ее именем. И зовут ее именно — Ромашка.
— А где она спрятана, что никто не видел?
— В приюте, барон оплачивает ее пансион.
Я ведь тоже — наполовину сирота.
— Держать ребенка в приюте — это нормально?
— Так барон решил. Люди… — только и ответила.
Люди. Да уж.
Закат оказывается смазанным из-за нежданных туч на небе, но очередная порция хереса утешает Агнес, а меня вдохновляет на созидание.
Сгоняв Рика в торговый дом Стили, я, под аккомпанемент смешков, делаю наброски костюма «Ромашка». Без корсета. Мой чертеж тут же бракуется, хмурым, не желающим разделить нашего веселья Мареком. Рик благоразумно отмалчивается, баронесса сыпет советами. Я прерываю эту вакханалию и развожу всех по комнатам.
— Завтра с утра продолжим. Марек, остаешься здесь.
Моя Светлость решила, что собственный стилист, он же портной ей жизненно необходим. А кто посмеет возразить принцессе?
К обеду из дворца прибывают гвардейцы. Начальник стражи — Иржи Дас переименовывается в начальника службы безопасности. Поместье гудит как разворошенный улей. И впервые, после смерти матери, мне не хочется отсюда уходить.
Усиленные тренировки приносят результаты, в том числе видимые. За несколько дней до маскарада приходится отложить их и залечивать синяки и ушибы. Марек, осваивается в поместье, обустраивается и обретает нежданных адептов в лице трех горничных. На бал собирают меня всем скопом. Полощут в ромашковой воде, для достоверности. Обмазывают белилами, видимо, для того же. Я пытаюсь устоять на огромных каблуках и даже не заикаюсь по поводу завитых волос. Уступка в счет корсета.
— Тонкий и хрупкий стебелек! Прекрасно! — восхищается дизайнерская команда.
Непристойно зеленые чулки, такого же цвета туфли; «хрупкий стебелек» учится ходить на каблуках так, чтобы не переломать себе ноги. Радует только скорое избавление от воодушевленной творческим порывом свиты. Они еще рвутся наложить второй слой белил, называя это: «поправить макияж».
— Опаздываю! — кричу, убегая порталом.
Барон с баронессой встречают во всем своем маскарадном блеске. Алую розочку в экипаж упаковывает сухой коричневый репей. Появление сиротки барон принимает спокойно и вопросов не задает. В Агнес Элении Стани я не ошиблась — правильно сушить гербарий, чтобы не испортить материал, она мастерица.
К особняку еще подъезжают экипажи. Мы вовремя. Церемониймейстер, видом своим напоминающий садовника с черенком от лопаты, громко объявляет прибывающих. Рядом с герцогом драконы в незастегнутых синих камзолах, приковывают к себе не только женские взгляды.
— Эти… зачем здесь?
Вырывается невольно, протестом. Ответ я знаю и сама, но как же неприятно видеть тварей в таком количестве!
— Герцог заменил охрану, — шепчет баронесса.
Могла и не понижать голос. В этом шуме шаркающих и разговаривающих людей ее едва слышно.
Мы двигаемся в потоке. Барон с довольным видом ведет сквозь залы, периодически останавливаясь, представляя меня, хорошо отыгрывая свою роль. Я жадно выхватываю фигуры драконов в одинаковых камзолах. Насчитываю больше десятка. Они действительно все здесь контролируют. Отвлекает от этого занятия приближение герцога и объявление первого танца. Приняв руку баронессы, тот медленно ведет в темпе ларго, вышагивая грациозно и величаво. За ними вступают другие пары. Остается составить тандем барону. Репейник с ромашкой, чем не пара? Так думает и он, прижимая к себе со скрытой страстью латентного педофила. Отвязаться от подобного внимания удается лишь приняв приглашение другого старого чертополоха. Баронесса напротив, после танцев с герцогом дарит свое внимание юнцу, томно краснеющему под напором ее чарующих глаз.