Наши горы пусты, термальные воды их единственное сокровище. И этот город.
— Красиво, — говорит отрок, — Мы в твоем королевстве? А зачем?
— В Адалин, в Леониде. Поговорить. Подумать. Покупаться. Навестить Хаоса. На твой выбор.
Я показываю в сторону ущелья, где прячется старый храм, в котором, по словам графа я появилась на свет. И сверкает в радужных объятьях переливчатое разноцветье водопада.
— Хаоса? Но я человек, — в голосе Юси сомнение.
— А ты уверен? И что такое человек, как не одна из форм проявления Хаоса?
Как и демон, дракон, эльф или гном. Но тс-с! Это тайна!
— Почему? — удивляется Юси.
— Подумай сам. Если кому нибудь придет в голову овладеть огненной силой Хаоса, какие возможности он получит?
— Станет демоном.
— И?
— Сможет управлять огнем, прыгать порталом и вырастить на голове рога.
Именно, прыгать порталом, как верно заметил!
— Юси, понимаешь, чем различаются демоны и не демоны?
Он мотает головой.
— Магией?
— Ничем! При рождении любое разумное существо получае возможность развить свой внутренний потенциал во что ему будет угодно! Внешняя форма разная, но суть едина. Мы все творения Хаоса.
— То есть, я могу стать демоном, если захочу, потому что все уже есть во мне. Этот… Хаос, да?
— Огонь созидающий, вода творящая, воздух питающий, земля производящая.
Все есть во всех. Стихия демона — огонь, дракона — воздух, эльфа — вода и земля — гнома. Это разделение искуственное, по склонности к той или иной стихии, и даже не по склонности, а по наработанным техникам.
— А человек?
— Это существо, болванка, недоделок, в котором спят все стихии. Не проявленный демон.
Или дракон. Или все вместе.
— Я смогу стать демоном?
Наконец-то он задает точный вопрос, в котором уже не сомнение, хоть и оно бывает полезным, а стремление.
— Если твоя кровь проснется.
Полуправда не совсем правда, поэтому добавляю:
— Если очень сильно постараешься.
Или сказать ему все?
— Ты демон и в тебе течет королевская кровь. Нет причин по которым Хаос не откликнется. И еще: в этом тебе нужна будет помощь.
Он кивает, ожидая еще каких-то моих слов. И я даю их ему:
— Юки Палеодо, — Принцесса- демон забрала у тебя многое, чем ты дорожил. Но взамен даст гораздо больше, если ты захочешь.
Если захочешь взять и сможешь.
Но он опять меня удивляет, вдруг неожиданным вопросом:
— Теперь будет война? С драконами?., так говорят…
Подпись. «Рейдих наш». Одна из точек не возврата.
— Я буду служить Вам!
А потом жмется как приблудный щенок. Начинаю понимать баронессу, когда льнут, так доверчиво — не возможно не откликнуться.
Шутя возлагаю на него руку и торжественно изрекаю:
— Мой маленький рыцарь, я принимаю твой обет.
А потом скидываю в воду и сигаю следом. Спустя время утомленные, довольные мы разваливаемся на деревянных лежанках. Солнце сушит его раскиданную по камням одежду. Я же возвращаю себе человеческую форму и подставляю бока под вечерний загар… Отрок искоса поглядывает, отводит смущенный взгляд и вновь скашивает глаза в мою сторону. Да, совсем не малыш, человечки взрослеют быстро.
— Я не боюсь тебя, принцесса, — вдруг заявляет, — Если будет война — буду сражаться за тебя!
Мило, но кто тебе позволит?
— Не все наши войны очевидные, Юки. Можешь сражаться за меня иначе, нежели кровь проливая. Не будет больше крови, во всяком случае, я приложу для этого все свои силы. Поможешь мне в этом, мой первый рыцарь?
Присягать-брать присяги по правилам и голяком несколько несподручно. Но весело. Юси ограничивается горячим, искренним:
— Конечно!
Наконец-то могу сказать то, к чему исподволь подводила:
— Тебе многому придется научиться…
Ближе к закату мы поднимаемся в ущелье, к деревянному, покрытому соломой старому дому — храму Хаоса. Храмом сие сооружение только называется. Когда-то это было место уединения королевы Нияды, чем она тут занималась, что после этот убогенький домик обозвали храмом, не ясно. Но судя по огромному ложу выполняющему вместо и как бы алтаря, фантазию можно не придерживать.
— Я могу его попросить? — спрашивает Юки, торжественно и взволнованно. Огромный портрет королевы, во всю стену, несколько вылинявший, но все еще внушающий благоговение юный рыцарь принимает за изображение Хаоса, в боевом обличье она весьма величественна. Улыбаюсь, но даже не думаю разочаровывать человека, имеет значение лишь его искренняя устремленность.