В тот злополучный вечер на крейсере была объявлена тревога. Ушлые работорговцы из дальней системы Скирк покусились на самое святое, что есть у
каждой расы - на наших самок. Три маневренных корабля в наглую пытались захватить туристический лайнер, несмотря на отчаянное сопротивление его вооруженной охраны.
Исход их короткой битвы был бы предрешен, если бы я не принял на себя решение вмешаться. Бой был непродолжительный, но отчаянный. За пиратами было численное преимущество, чем они с успехом пользовались. В какой-то момент, я и
сам толком не помню в какой, система крейсера выдала тревожные сигналы об отключении внешних щитов, а затем прогремел взрыв, который едва не превратил капитанский мостик в одну большую братскую могилу. Мы выжили, но я и мой верный друг получили серьезные ранения, которые не смогли убрать даже в ренегаре.
С тех пор я стал изгоем в глазах избалованного общества. От меня отвернулись все, кроме любящей матери. Даже любовница поспешила взять расчет и скрыться в неизвестности. Оно и понятно, кому захочется лицезреть изувеченное ожогами и шрамами тело.
Я смирился со своей судьбой и больше не пытался найти свою истинную. Не хотел видеть ее жалость к себе. Жить и знать, что только из сочувствия и безысходности она принимает тебя в своем доме.
Нагини, в отличии от наагатов, не подвержены парности. Если какой-нибудь наг почувствует в себе зов к паре, то нагиня, согласно нашим законам, обязана принять такого нага в свою семью в качестве супруга. А будет ли он им на самом деле, решать только ей.
Часто случалось, что парность для истинного наагата оказывалась сущим кошмаром. Невозможность быть рядом с истинной сводит с ума, заставляет совершать необдуманные поступки. Самки без зазрения совести пользуются беспомощным положением самцов, выкачивая из них все деньги и силы за одну только возможность прикоснуться к своему телу, не говоря уже о слиянии и метке, а когда у них ничего не остается, то отправляют на заработки и желательно подальше от себя.
He желая видеть слез матери и презрения к себе от окружающих, я со своим верным другом подолгу находился в космосе, который стал нам домом и пристанищем. Но от нее пришел неожиданный приказ срочно прибыть во дворец. Пришлось развернуться и с помощью гиперпрыжков ускоренно возвращаться на орбиту родной планеты.
Я и догадаться не мог, что сподвигло императрицу на эту срочность, но предчувствие неизбежной беды засвербело в районе груди и не желало отпускать.
Прилетели мы довольно быстро. Уже спустя сутки я стоял у порога в ее кабинет, дожидаясь аудиенции. Едва я вошел в уютное помещение, как увидел сияющее лицо матери. Довольная улыбка, счастливые глаза и нежная улыбка. Она буквально порхала по кабинету, раздавая указания своим мужьям, которые те неукоснительно исполняли.
Я поклонился, как подобает любящему сыну и подданному империи, на что она лишь махнула рукой и пригласила присесть на диван. Впервые на моей памяти мать сама нарушила правила! Это-то и заставило насторожиться и напрячься.
- Матушка, отцы! Мирного космоса!
Несмотря на нервозность ситуации, я был неимоверно рад видеть их вживую, а не через проекцию галоэкрана.
- Мирных звезд, Саашах! Проходи, сынок, присаживайся.
Прежде чем присесть на диван, я подошел к матери и осторожно обнял ее, получая свою порцию ласки и заботы. Слишком редко мы видимся, чтобы пренебречь теплотой ее рук.
- Что-то случилось? К чему такая спешка? — спросил я у матери, отстраняясь от нее, но не выпуская из объятий.
- Случилось, сынок, - мама уткнулась мне лицом в грудь. - Случилось то, чего я так боялась. Твоего брата отвергла истинная.
Что? Но как? Они же были счастливы вдвоем! Души не чаяли в друг друге! Неужели и влюбленная женщина может так гнусно поступить в отношении своей истинной пары? Или это был ее обман, чтобы усыпить нашу бдительность?
- Теперь у нас только на тебя надежда.
Эти слова отрезвили меня не хуже ледяной воды. Теперь стало понятно, почему меня срочно вызвали домой. Только вот на что они надеются, ведь моя внешность далека от идеала красоты?! Неужели нашлась та, которая согласиться принять меня своим мужем? Пусть и временно, но...
- Что вы предлагаете?