Вот только направился он не к двойным резным дверям под навесом, что поддерживала пара пузатых колонн, а обошёл здание с торца и нырнул в подвальное помещение таверны или точнее кабаре. Заведение было приличным, но было для взрослых. Однако в честь раннего утра ничего такого, что местные предпочитали скрывать от взора молодёжи, здесь не происходило. Да и сидящий в углу на стуле мужчина, что читал свежую газету, раннего посетителя узнал, отчего лишь лениво проводил вошедшего взглядом.
Зал заполняли удобные круглые столики, имелась небольшая сцена, где по вечерам пели, играли и танцевали что-то приличное и не особо. Сейчас несколько симпатичных молоденьких девушек придавали паркетному полу состояние зеркальной поверхности. Одна из них вытерла пот и чуть недовольно покосилась на раннего посетителя, что уселся в самом углу, так чтобы видеть происходящее в зале. Девушка по щелчку пальца переквалифицировалась из уборщицы в официантку и подошла к таинственной горбатой тумбочке, на которую Юра всё ещё походил.
- Тебе чего? - чуть развязно спросила она и уставилась на молодого человека, что капюшон снял и слегка замялся.
- Мне, это, чая. Я не долго, с Колей встречусь и уйду.
Девица моментально сменила гнев на милость и заулыбалась. Причин её поднявшегося настроения имелось несколько. Первое, с некоторым мистическим ужасом, Юра не так давно обнаружил, что нравится женщинам. Да, он метр шестьдесят ростом, да его голова имеет форму головы робота из советских фильмов шестидесятых годов, Но при этом у него довольно приятное мужественное лицо и есть в нём что-то ещё, вот только что, самому Юре было не ясно.
Вторая причина лежала в мистической вибрации, что звучала как «Коля», пусть работала вибрация локально, точнее особую силу имела именно в Озоторге.
Из-за перечисленного свой чай он получил неприлично быстро, а девица что-то сообщила подругам и те, работая тряпками, на одинокого посетителя поглядывали и улыбались, чем смущали его неимоверно.
Юре было 18 лет, но можно сказать, что ему было полгода. Так как выяснилось, что во время прижизненного впяливания в монитор личностного роста отчего-то не происходило, а в этом мире он ох как требовался.
И вот «сверкнул свет, грянула молния», хлопнула дверь и вошёл он - Коля!
- Ай, мля, больно... Отпусти мразь! - стенал суховатый низенький мужчина похожий на изголодавшего грызуна, которого Коля тянул за ухо. И так как ноги объекта при этом волочились по полу, то оставалось лишь поражаться волшебной крепости ушей стенающего.
Вместе с Колей в помещение таверны вошёл низенький, румяный и лысоватый мужчина в очень приличном клетчатом пиджаке и серых брюках. Этот, второй, которого за уши никто не тянул, создавал впечатление благодушное и очень приличное. Коля же, в отличии от этого, приличного мужчины, был облачён с кожаный комбинезон и уже слегка намётанный Юрин глаз определил, что комбинезон не прост, а с прошитой между слоями кожи кольчужной сеткой. На Колином поясе весело два кинжала, причём один - довольно большой, был зачехлён полностью, а второй радовал глаз матовой костяной рукоятью. На груди мучителя чужих ушей болталась медаль светлого металла сантиметров десяти в диаметре.
Коля был гопником. Если уважаемый читатель уже закончил вторичное перечитывание Критики чистого разума Иммануила Канта, то он должен прекрасно понимать содержание понятия «Вещь в себе». Так вот, Коля был гопником не по причине только, что он бухал, отбирал мобильники у зазевавшихся граждан и носил лучший на деревне спортивный костюм. Всё это осталось в прошлом. В Коле обитал сам дух гопоты, некое Cause sui гопников, что не мешало ему в данный момент трудиться в местном уголовном розыске.
Наконец отпустив чужое ухо, что по всем законам физического мира уже должно было быть размером с эльфийское, гопник дал своей жертве смачного пендаля, перехватил за руку, смёл два стула в охапку, выхватил из одного из карманов своего комбинезона наручники и перехватив этими наручниками стулья за спинки, сноровисто соединил их с неудачливым гражданином в единую конструкцию.
Охранник, что опустил свою газету, смотрел на происходящее лениво и даже одобрительно, а девушки в своём репертуаре перешёптывались и хихикали, но тряпки не выпустили.
- Привет Юрик, - коротко бросил молодому человеку гопник, - ты извини за цирк, я знал, что времени у тебя не вагон, так что пришлось прихватить это тело за компанию.