Пока Бек проверял, как там Эйбл, когда тот проходил лечение, Сет уговорил Хэвенли спуститься в холл выпить свежего кофе.
Они сидели вместе в почти пустынном кафетерии, и в его голове возникло ощущение дежавю. Их первый разговор состоялся за безликим белым столом посреди такой стерильной обстановки, как эта. Тогда он был ослеплен. Он был сбит с толку и чертовски зол... но, черт возьми, все еще ослеплен сейчас.
Он уставился на Хэвенли — на ее заплаканное лицо и опущенные плечи. Усталость навалилась на нее. Сет больше не мог этого выносить.
Он потянулся к ней и испытал такое мучительное облегчение, когда она положила свои пальцы на его ладонь.
- Ангел, я могу только представить, под каким давлением ты находилась, пытаясь справиться со всем этим самостоятельно. Почему ты ничего не сказала? Бек - чертов доктор. Он мог бы помочь. Черт возьми, я бы...
- Ни одна из моих проблем не была твоей, - она опустила взгляд на чашку кофе перед собой и глубоко вздохнула: - После восьми лет ты привыкаешь жонглировать всем в одиночку. Может, для тебя это звучит как оправдание. Я не ожидаю, что кто-то, кто не был на моем месте, поймет.
Она была права, он не понимал. Но сейчас не время преследовать ее в поисках ответов. Сегодня ей нужна поддержка, тем более что она выглядела так, словно вот-вот развалится на части.
Он откинулся на спинку стула и развел руки в стороны:
- Иди сюда, ангел. Ты выглядишь так, будто тебе не помешал бы друг. Почему бы тебе не позволить мне обнять тебя?
Слезы наполнили ее глаза, когда она замешкалась, затем вскочила со стула и заползла к нему на колени. Крепко обняв ее, он провел рукой по ее голове:
- Я боюсь, - она шмыгнула носом. - Смерть отца - мой наихудший кошмар.
- Я знаю, - прошептал он. - Но если это случится, я буду здесь для тебя. Я не знаю, каково это - смотреть, как отец медленно угасает, с тех пор как я внезапно потерял своего. Но я понимаю это горе. Я могу выслушать тебя и выразить сочувствие. Думай позитивно. Бек позаботится о том, чтобы Эйбл получил лучшую из всех возможных медицинскую помощь.
- У папы не должны были так часто быть обострения. Каждый раз, когда такое происходит, я боюсь, что он не вернется со мной домой, - выдавила она.
Сет не мог помочь ее отцу, но он мог дать Хэвенли нечто бесценное - утешение.
Обхватив его руками за шею, она прижалась лицом к его груди и зарыдала громко, рыдания сопровождались тяжелыми, судорожными вздохами, как будто ей целую вечность не на ком было поплакать. Это разрывало его чертово сердце, когда он слушал ее. Сет хотел бы защитить ее от всего мира, от боли и от всего, что случилось когда-то с ее отцом. Но он не мог, поэтому позволил ей прижаться, крепко обнял ее и бормотал мягкие заверения, гладя ее по волосам.
Время перевалило далеко за два часа ночи, когда они подъехали к обочине в трущобах, окружающих свалку, и ее отец позвонил домой. Сказать, что он был потрясен, было бы преуменьшением всей его жизни.
Пока Хэвенли вела отца по дорожке, Сет обменялся недоверчивым взглядом с Беком.
- Если у тебя имеется пара штурмовых винтовок, дай их, - пробормотал доктор. - Возможно, они нам понадобятся внутри дома.
- Да ну на хрен, - произнёс Сет. - Поверить не могу, что она здесь живет.
Очевидно, его ангел выживала за счет пяти- и десятицентовых чаевых, которые она зарабатывала, обслуживая столики. Он понятия не имел об этом — и ему хотелось выть от сожаления.
- Больше нет.
- Верно мыслишь, - поклялся Сет.
Когда они с Беком помогли старику пересечь неровный двор и подойти к входной двери, Хэвенли вырвала ярко-оранжевое уведомление о просроченной арендной плате. Ее смущение говорило о многом. Черт, эта ночь становилась все хуже и хуже. Сет ругал себя за то, что с самого начала не заглянул в Хэвенли, за то, что проигнорировал свои инстинкты, и за то, что не подтолкнул ее к тому, чтобы поделиться информацией. Если бы он узнал о здоровье ее отца и ее плохих условиях жизни несколько месяцев назад, стал бы он сейчас охранять ее? Будет ли он задаваться вопросом, приблизит ли ее сегодняшний вечер или просто даст ей еще один повод отстраниться?
Вся ночь была эпическим "Какого Черта".
Хэвенли открыла дверь в свою крошечную квартиру-студию и включила свет, у Бека скрутило живот, когда тараканы бросились в разные стороны. Да, здесь было чисто, но, судя по облупившейся краске, спутанному ковру и заляпанному водой потолку, это место должно было быть снесено десятилетия назад.
Что ж, теперь он понял, почему Хэвенли отказывалась позволить ему заехать за ней на любое из их свиданий. Она была смущена. Он бы счёл это за чувство собственного достоинства и дал бы ей это право, но он не простил бы ее за то, что она лгала ему обо всем остальном, особенно о ее отце и его ухудшающемся состоянии здоровья. Черт возьми, он же был врачом. Один телефонный звонок, и он бы уже несколько месяцев назад свел Эйбла с лучшими врачами Лос-Анджелеса. Все, что ей нужно было сделать, это открыть свой чертов рот.
Вместо этого сегодняшний вечер был похож на игру в "кошки-мышки". Каждый раз, когда возникала какая-то новая проблема, и он думал, что справился с ней, ее место занимала другая. У нее был отец. Хорошо. Он умирал. Не так хорошо, но он поговорил с Эйблом, который уже догадался о неизбежном. К счастью, пожилой мужчина, казалось, почувствовал облегчение, когда Бек поклялся заботиться о Хэвенли после его ухода. Потом они подъехали к этой лачуге. Он был взбешен и убит горем из-за того, что они с Эйблом назвали эту дыру в центре бандитской территории домом. Но ее жизненное положение может — и будет — изменено. У него была пустая квартира с охраной, кроватью королевских размеров, толстым ковром и чистыми стенами. Он бы немедленно перенес туда Хэвенли, даже если бы ему пришлось перекинуть ее через плечо и вытащить, брыкающуюся и кричащую. Но, прежде чем он смог ударить мышь жилищной ситуации по гребаной голове, он увидел уведомление о просроченной арендной плате.
Он почти боялся спросить, что будет дальше.
Когда они с Сетом вели Эйбла к арендованной больничной койке, Бек окинул беглым взглядом скудную комнату. Подушка и одеяло лежали на краю провисшего, потертого дивана. Осознание того, что он уставился на кровать Хэвенли, поразило его, как удар под дых. Его гнев и давление подскочили.
- Можете разместить папу на кровати? А потом я отрегулирую ее так, чтобы ему было удобно, - пробормотала Хэвенли.
- Я знаю, как регулировать больничную кровать, - сказал Бек, когда они с Сетом помогли Эйблу лечь на матрас. - Расслабься, малышка.
- На самом деле, если вы оба не против побыть с отцом несколько минут, то я метнусь через двор и отдам оплату за последний месяц проживания
От Бека не ускользнула дрожь в ее голосе. Нервничала ли она, потому что знала, что они с Сетом усадят ее и допросят до чертиков, как только получится? Или она измучена, потому что вся эта чертова ночь была дерьмовым шоу?
Конечно, они с Сетом здесь, чтобы присматривать за Эйблом, но зачем было платить за квартиру в два часа ночи? Придирчивый голос в глубине его мозга сказал, что что-то не так. Но будь он проклят, если бы мог представить, что еще может быть не так.
После того как они с Сетом помогли Эйблу лечь в постель, Бек наклонился и снял с мужчины ботинки.
- Не хотите чего-нибудь выпить?
- Воды, спасибо, - ответил он. - Чистые стаканы стоят в шкафчике слева от раковины. Угощайтесь.
Бек пересек комнату и, открыв шкаф, взял три чистых стакана с полки, на которой в остальном стояло с полдюжины разномастных тарелок, пара чашек с обитыми краями и кофейная кружка с надписью о том, что студенты-медсестры всегда учатся. Ничего больше. Он нахмурился от растущего беспокойства, открывая морозильник в поисках льда, но обнаружил только толстый слой инея. Никаких замороженных лакомств или овощей. Даже кусочка мяса не осталось. Беспокойство ударило его в грудь.
С колотящимся сердцем он заглянул в холодильник. Почти пустой контейнер с молоком, два яйца и полупустая бутылка кетчупа. Его тревога только усилилась, когда он открыл остальные шкафы и обнаружил несколько упаковок рамена, банку овсянки и несколько соленых крекеров, спрятанных на одной полке. Рядом с ними на боку лежала бутылка вина. Все остальное пустовало.
Он сдержал рык, его руки дрожали от ярости, когда он схватил кухонный кран и наполнил стаканы, прежде чем пересечь комнату и сесть рядом с Сетом. Послав детективу косой взгляд, который сигнализировал о большем дерьме, он начал мысленно считать минуты, пока они не смогут поговорить, и он сможет сделать несколько телефонных звонков и начать менять жизнь Хэвенли.
- Спасибо, что помогли сегодня нам с Хэвенли, - Эйбл сделал большой глоток из своего стакана, борясь с дрожащими руками. - Мы по-настоящему ценим это.
- Были рады помочь, - заверил Бек.