Срубив последнего хета, который стремился остановить его, Гарет Джакс догнал Кронсвиффа. Развернувшись в отчаянии, чародей устремил свои черные глаза на своего единственного противника, используя магию, пытаясь образовать связь, при помощи которой высосет из него жизнь. На мгновение это получилось, темная полоса повисла в воздухе, соединяя их.
Однако Гарет Джакс двигался слишком быстро, чтобы позволить этой связи закрепиться. Прыгнув на край деревянного ящика и подбросив себя в воздух, он поднялся выше чародея, завертев своим телом и занеся руку с мечом, как хищная птица свои когти. Он видел, как Кронсвифф напрягся, выставив навстречу руки, стараясь защитить себя. Но чародей уже опоздал. Короткий меч просвистел в воздухе, разрубив обе его воздетые руки в области запястий и продолжив движение к его незащищенной шее. Голова Кронсвиффа слетела с плеч и исчезла во мраке. Тело еще секунду оставалось в вертикальном положении, а потом свалилось на пол.
Гарет Джакс приземлился на ноги, по его мечу стекала кровь. Присев, он повернулся лицом к оставшимся хетам, проводя по дуге от одного противника к другому своим мечом, как бы бросая им молчаливый вызов. Затем он заорал как животное — импульсивный оглушительный крик, рожденный кровожадностью и яростью, его закутанная во все черное фигура рванулась в направлении хетов, как будто он не обращал внимания на представляемую ими опасность.
Для них он оказался слишком сильным. Мастер Боя сломал последние остатки их сопротивления, они развернулись и скрылись во мраке.
* * *
Когда он в достаточной стпени пришел в себя, чтобы позвать Лириану, она сразу же спустилась. Среди мертвых, стоя в пропитанной кровью комнате, она не позволила Гарету двинуться с того места, где он стоял, пока не проверила его раны и не убедилась, что ни одна из них не представляет опасности его жизни.
— Ты был разящим ветром, — сказала она ему, и Гарет смог прочитать изумление в ее глазах. — Ты был самой смертью.
От ее слов ему стало как–то неуютно.
— А ты сама? Повелитель магии. Почему ты мне не рассказала?
— Моя магия не сильна и ее применение ограничено. В основном, я пользуюсь ею для лечения. Ее было бы недостаточно, чтобы одолеть Кронсвиффа.
— Она сработала против его хетов.
Она опустила глаза:
— Я боялась за тебя. Я должна была действовать. Прости за мой обман. Мне следовало рассказать тебе.
Но не рассказала. Опять в нем зашевелились неприятные подозрения.
— Мы должны увидеть твоих людей, — напомнил он Лириане.
Она провела его через дверь туда, где находились десятки пленников, ожидая, когда вампир утолит свою жажду. Они собрались небольшими группками, низко поклонившись, когда он появился, боясь, что Гарет Джакс был еще одним демоном, еще одной угрозой. Но Лириана быстро успокоила их, сказав, что они теперь в безопасности, а этот одетый в черное человек был другом и их спасителем.
Пока она это говорила, изгоняя страх из их глаз, Гарет заметил что–то странное. Все те, кто находился в этой прихожей, страдали от серьезных ран. Их плоть была почерневшей и грязной. У них отсутствовали некоторые части лиц и тел. Одни ходили при помощи костылей и посохов. Другие были полностью завернуты в одеяния, и он чуял запах болезни, от которой они страдали.
— Что случилось с этими людьми? — прошептал он, когда Лириана повернулась к нему, не в силах сдержать негодование и отвращение в своем голосе. — Что этот чародей сделал с ними?
Он сразу же осознал, что сказал что–то не то. Ее лицо застыло, а затем на нем появилась гримаса горя. Слезы навернулись ей на глаза.
— Кронсвифф здесь ни при чем, — сказала она. — Он воспользовался ими, потому что они уже были такими.
Он уставился на нее:
— Не понимаю. Как они могли уже быть такими?
Она сделал глубокий вдох и резко выдохнула.
— Они прокаженные, Гарет Джакс. Они страдают от болезни, которая разъедает их тела. Этих людей изгнали из остального мира и они пришли в Таджарин, чтобы быть с себе подобными. Они находят убежище в том месте, куда у остальных нет никакого желания приходить. Их оставляли в покое, пока не появился Кронсвифф. Он решил питаться мужчинами и женщинами, которые не смогли оказать ему сопротивления.