– Я в оба катера большие аптечки положил, – немного смущённо предупредил меня Эл.
Это его смущение начинало раздражать меня. Казалось, что биолог неуверен в себе и постоянно требует поддержки и одобрения. Да и внешний вид Эла мало вязался с его положением стажёра в самостоятельном рейсе: щуплый парень напоминал затюканного подростка из какой-нибудь забытой богом колонии «хозяев». Но нам предстояло ещё как минимум неделю работать вместе, поэтому я, не показывая своего раздражения, кивнул, подтверждая правильность его действий:
– Хорошо. И НЗ на неделю, в каждый.
– Сделал уже. – Он едва заметно улыбнулся.
– Ребята, по местам! Сейчас в атмосферу войдём, трясти может, – связался с нами Лёшка, и мы поспешили в рубку. Посадка-то нештатная и, как это ни грустно, последняя для нашего кораблика.
Сели мы на удивление хорошо, не каждый раз в учебке так удавалось. Лёшка устало откинулся в кресле:
– Последний порт у старичка. Эл, Ханс, за работу.
Радостный биолог, быстро перепроверив состояние своего драгоценного груза, занялся отправкой немногих уцелевших биозондов. Я засел изучать эфир, хотя и был уверен, что, кроме атмосферных помех, ничего не поймаю. Колония здесь выглядела совсем архаичной. Лёшка же пошёл готовить: если переберёмся в катер, придётся на НЗ сидеть, так что, пока есть возможность, лучше нормально пообедать.
Уже через час биолог удовлетворённо улыбнулся:
– Планета для нас полностью безопасна. Трансформировали её около миллиона лет назад, взяв за основу биоценозы Евразии. Здесь, где мы сели, смешанные леса, ближе к морю – широколиственные и лесостепи. Животные мало отличаются от земных. Наши предшественники не заморачивались тут с экспериментами. Так что за медведями не бегать, на лосях не кататься, и будет нам счастье.
Я кивнул, слушая его краем уха и стараясь понять, чем вызваны нестандартные шумы в радиоэфире. Попытался выловить подозрительную частоту, и рубку внезапно заполнили плохо различимые, но всё же узнаваемые звуки – вступление к старинному гимну Объединённого Человечества.
– Не может быть! Наша колония? Здесь? – Лёшка, как раз пришедший звать нас на обед, опомнился первым. – Что они говорят?!
Я включил переводчик, благо, он входит в основную прошивку и от аварии не пострадал. Но после музыкального вступления-позывных прозвучало всего несколько фраз на довольно сильно изменённом кането – старинном искусственном языке, незадолго до Контакта придуманном для общения между разными народами Земли, но так и не получившим распространения: искусственные языки всегда ограничены по сравнению с обычными и или забываются, или сильно трансформируются, теряя свою универсальность. Местные передали только дату по местному и земному календарю (с последней они ошиблись десятка на три лет), прогноз погоды для нескольких поселений – наверное, наиболее крупных – и время следующей передачи. Потом снова прозвучал фрагмент гимна – уже финал – и всё замолкло.
– Это великолепно! – сиял Эл. – Парни, если здесь наша колония, то мы можем дождаться помощи у них и за это время установим контакт, наберём материалов для исследований, да и местным покажем, насколько Люди продвинулись во всех вопросах, и как мы рады, что нашли их!
Лёшка, уж на что командир экипажа, тоже был невероятно оживлён и уже обдумывал, что взять для местных, чтобы не появляться перед ними с пустыми руками. Я всё ещё колебался, вспоминая рассказы Ниссы о потерянных в первый век освоения космоса колониях – истории эти не очень вдохновляли на контакт – И, что намного важнее, Устав Космической Академии, запрещающий неспециалистам установление контакта с вновь обнаруженными колониями Людей: во избежание передачи неподготовленным и потенциально агрессивным обществам наших технологий. Впрочем, были не только колонии «хозяев жизни», но и, пусть очень редкие, но иногда находившиеся поселения потомков экипажей сбившихся с курса кораблей первого века освоения Галактики. В таких поселениях, зачастую живших очень тяжело, но сохранявших ценности гостеприимства, товарищества и уважения к Жизни и Разуму, Людей встречали с невероятной радостью. Вспомнив это, я всё-таки согласился выйти на связь с местными. Сначала в радиоэфире, а потом, если всё пойдёт удачно и местные согласятся принять нас, отправиться к ним на большом катере. Нашего старичка можно на это время закрыть, оставив работать только маяк для спасательной группы и аппаратуру грузового отсека. Нет, Нисса бы такого нам не позволила! Она требования безопасности помнит крепче своего имени.