– Сейчас! – прошипела «охотница», чувствуя, что как никогда близка к истерике. – Вы уйдете сейчас или…
– Или что? Вы позовете стражу? – живо заинтересовался Карадор. – Ой, вот только не надо никого звать! Я, между прочим, официально в бегах. Меня, знаете ли, обвиняют в убийстве! Поэтому мне очень хочется остаться живым и желательно на свободе!
Тара обвела глазами темную комнатку, посреди которой стояла кровать, а вдоль стен выстроились сундуки и лавки. В углу обнаружился связанный по рукам и ногам Гейс. Толстяк не подавал признаков жизни. Путь к окну перекрывал Фрозинтар, в сторону которого девушка просто боялась смотреть, ибо ее буквально до дрожи пугали его вертикальные зрачки, бледная до синевы кожа и странные холодные прикосновения. На пути к дверям маячил этот болтун, и Тара сразу записала его в слабые противники.
Болтун уже открыл рот, чтобы что-то сказать, когда девушка с быстротой молнии метнулась к нему.
Она была уверена в своей скорости, но все-таки, как выяснилось, двигалась недостаточно быстро, ибо эльф поймал ее за локти и слегка встряхнул.
– Вот видишь? – через голову Тары подмигнул он наемнику. – Ты ей не слишком нравишься, а ко мне она просто в объятия сама готова упаа-а-а… Ой!
Размахнуться как следует девушка не могла, но ей удалось чувствительно кольнуть Карадора стилетом.
– Ты чего дерешься? Я ж пошутил! Я всегда шучу. У меня даже прозвище…
Тара взвыла.
– Если, – с трудом выдавила она, – вы сейчас… не уберетесь как можно дальше… то я вас обоих… ы-ы-ы-ы…
– Да-да, – покивал Карадор, силой усаживая ее на постель. – Только вы прикройтесь чем-нибудь, а то, глядя на ваши прелести, мы просто забываем, зачем пришли… Пошли-пошли, – бывший наследник подергал за рукав Фрозинтара, увлекая его за собой в окно. – Да перестань ты на нее пялиться! Вообще, кто она такая, что ты…
– Жена, – выдохнул наемник, не сводя жадных глаз с лица оцепеневшей от этого простого слова девушки.
Это оказалось последней каплей. В глазах у Тары потемнело, и она рухнула на постель…
«Никогда больше не буду пить! – была первая мысль после пробуждения. – Никогда, ни за что, тем более в такой компании!.. Пусть хоть зарежут! Все!»
Пробуждение, надо сказать, вышло не из приятных. А что может быть хуже для страдающего с похмелья, чем то, что он чувствует, что его, вместо того, чтобы оставить в покое и дать спокойно умереть от сушняка и головной боли, куда-то тащат, схватив за руки и за ноги? При этом поминутно переворачивают, подхватывают, подпирая в поясницу коленом, разве что не волокут, как мешок, пытаются катить и при этом комментируют свои действия двухголосым шепотом:
– Куда ты ее тащишь? Да не ногами вперед! Разворачивай… Блин, застряла! Ну-ка, подержи…
– Т-ты чего?
– Так надо… Во, сейчас пройдет… Ну-ка, дружно! Еще, взяли!
– Ты ей в-волосы отдавил!
– Главное, что не оторвал… Да перехвати ты ее покрепче! Не стеклянная!.. Давай-давай, заноси…
– С-слушай, ты чего раскомандовался?
– С того, что я лучше знаю, как надо транспортировать девушек!
– Ну и как?
– Как-как… Нежно! Во, все, прошла! А тут ничего… Уютненько! Темновато, ну да жить можно! Главное, что места много! Слушай, а она точно здесь живет?
– Т-точно. У меня след остался – ее рукав…
– А… Вообще мне тут нравится! Эй, а вот это что за штучка?
– Т-ты сюда на экскурсию пришел или п-по делу?
– Ах да! Подымай! На счет «три»… Раз, два – бросили!
Тару со всего размаха опустили на что-то, на ощупь оказавшееся топчаном. Знакомый запах слежавшейся соломы и почти выветрившийся аромат дешевых духов подсказали девушке, что она оказалась в собственной каморке. Спасибо парням и на этом – не бросили валяться в трактире, а доставили до дома. Сейчас они уйдут и…
– Слушай, – судя по хрусту, обладатель жизнерадостного голоса потянулся, – чего-то я устал со всеми этими физическими упражнениями! И есть захотелось… Ты есть хочешь?
– Нет.
– А я хочу. Ладно, я спущусь за бутербродами, а ты, если хочешь, тут посиди… На ее голые коленки полюбуйся…
Хоть и притворялась спящей, Тара почувствовала, что краснеет.
– Н-не смей говорить о ней в та-таком тоне, – прорычал обладатель второго голоса.
– Да ладно, ладно… пошел я. А вы воркуйте, голубки! Интересно, тут есть кухня?
Чуть-чуть приоткрыв глаза, Тара из-под ресниц осторожно окинула взглядом каморку. Сомнений не оставалось – это ее чердачная комнатка. Девушка узнавала мебель, сваленные по углам вещи. На первый взгляд это был обычный чердак, и часть его обстановки составляли вещи, давно выброшенные хозяевами – вернее, хозяйкой – за ненадобностью и ветхостью. Из этих вещей «охотница» и устроила для себя неплохое логово – не слишком тепло зимними ночами, зато крыша не протекает и плата мизерная. Плохо другое – хозяйка упорно придерживалась мнения, что за эти деньги она имеет право лезть в ее жизнь. Столовалась-то девушка у нее, и всякий раз выслушивала очередную порцию нотаций на тему того, чем должна заниматься порядочная девица ее лет. По мнению хозяйки, Тара, уж если с замужеством пока не получается, должна готовиться к монастырю – или к тюрьме, смотря как будет жить дальше. Ибо такая жизнь до добра не доведет и… ну, в общем, понятно!