Хром
Выбор (Оборотень 2)
Chrome
Оборотень-2
Выбор
Продолжение рассказа " То, что в сердце ".
Дождь немного монотонно шумел в листве. Каждый листик каждого дерева с жадностью принимал попадающую на него воду. Из-за густой листвы до земли капли доходили мало. Только на лугах дождь радовал траву вовсю. Стекавшие по стволам капли делали кору сосен еще красней. Обострившиеся вследствие дождя лесные запахи щекотали нос. Я сидел, прислонившись спиной к стволу сосны и смотрел на реку, волновавшуюся у моих ног. Эта река текла прямо из сердца моего мира. Далеко-далеко отсюда, она рождалась в горах, принимала в себя все соседние ручейки и речушки, текла по девственным лесам, в которых тропы создавались лишь животными и человеческий кашель еще не разу не вспугнул пернатых обитателей, проходила мимо места, где сейчас сидел я и текла дальше. Дальше, за десятки километ начиналось царство людей. Hа ее берегу стояли деревни, в ее водах женщины стирали белье, а детвора купалась. Дальше она обрастала человеческим запа хом и переставала быть Сестрой, как ее называл я. Она действительно была сестрой мне. Старшей сестрой. Когда мне было одиноко или заедала тоска, например, как сейчас, я приходил на ее берега, садился под стволом какой-нибудь сосны и смотрел на воду. Ее величественное и неторопливое течение очищали меня от дурных мыслей. Я смотрел как солнечные лучики искрятся на поверхности воды и радовался вместе с ними, наблюдал как в поисках корма блуждает около дна одинокая рыба, как течение играет с сорванной водорослью. И я успокаивался. При взгляде на вечное свои собственные проблемы кажутся мелкими и ничтожными. Hо вместе с очищением эта река давала мне еще и воспоминания. Воспоминания о моем самом счастливом периоде жизни. Потому что, если, следуя почти прямому руслу реки идти против ее течения в страну диких лесов, то через пару дней наткнешься на то место, где на берегу стоит огромный валун, высотой с человеческий рост. Лес называл его Окаменевшим Духом. В этом месте река слегка поворачивает налево. Hо если сойти с ее течения и от Окаменевшего Духа взять немного направо, то километров через 40 выйдешь на большое лесное озеро. Hа берегу этого озера жила она. Та, которую я любил. Та, которая дарила мне свою любовь и счастье. Та, которую я месяц назад оставил, чтобы посмотреть на мир людей. Ленси... Она была моего рода. Я помню, когда первый раз увидел ее. Стоял солнечный день, но я был в образе волка. Это произошло незадолго после того, как один старик научил меня обращаться в волка когда я захочу, а не только в полнолуние, когда вер брала природа. Я шел по лесу, принюхивался к лесным запахам и вдруг услышал плеск воды. Я знал, что рядом озеро и подумал, что это охотится какой-нибудь зверь. Hо все же что-то заставило пойти меня на источник звука. Я осторожно выглянул из-за кустов. И увидел, как из воды выходит девушка. Черноволосая, стройная она показалась мне богиней. Она вышла на берег и села на траву чтобы обсохнуть. Средце в моей груди гулко стучало. Я видел, как капельки воды блестят под солнцем на ее теле. Девушка встряхнула головой и медленно распушила свои длинные волосы. Я смотрел как черные пряди падали на ее грудь, словно скрывая от посторонних недоступную красоту и чувствовал как по моим лапам растекается предательская слабость. Эта девушка каза этого мира, самим олицетворением природы и естественной гармонии. Я не мог поверить, что она была такой же как я. Слишком долго я искал ту, которая стала бы для меня единственной, которая соединяла бы в себе красоту ч и чистоту помыслов природы. Я больше ни о чем не мог думать. Я вышел из кустов. Девушка повернула голову и посмотрела на меня. Да, ее глаза не лгали. В них я увидел свою судьбу. Я медленно подошел к ней. Она ни делала никаких попыток спрятаться или убежать. Она действительно была из моего рода, из моего племени. Я наклонил голову и осторожно лизнул ей ногу. И тотчас же почувствовал как на мой затылок легла нежная рука. А потом... Потом я долго лежал рядом с ней, положив голову на ее колени, а она поглаживала мою серую шерсть и пела удивительные песни. И я видел как вся природа слушает ее пение, чувствовал как над нами, улыбаясь, склонились лесные духи. К вечеру я принял человеческий облик и смог наконец-то насладиться разговором с ней. Ее звали Ленси. Ее мать, уже носившая под сердцем ребенка, возвращалась как-то поздно вечером домой из другой деревни. И прямо на дороге на нее напал оборотень. Он только слегка укусил ее и убежал. Цели нападения остались неясны. При родах мать умерла. Так было, пожалуй, даже лучше, чем если бы она видела то, что стало с людьми деревни, когда они узнали, что маленькая девочка Ленси оказалась оборотнем. Убивать ребенка было нельзя- оборотней хотя и боялись, но уважали, ибо зла они не чинили, людей убивали только если их к этому вынуждали, а тот, кто относился к лесу с почтением и почитал лесных духов мог спокойно гулять по его просторам днем и ночью, не страшась никого. Поэтому девочку просто отпустили на все четыре стороны. Приютил ее один отшельник, живший на отшибе. У него она и жила покуда старик не умер. Произошло это в весну ее семнадцатилетия. С тех пор она иногда приходила в этот старый дом, хотя предпочитала жить в лесу. Все это она рассказала мне в этот же вечер. Взамен я поведал ей свою историю. А дальше... А дальше были месяцы полного счастья. Мы любили друг друга чистой любовью, гуляли по лесу, взявшись за руки словно молодые бог и богиня, встречали рассветы и провожали закаты друг у друга в объятиях и были абсолютно счастливы. А однажды вечером я предложил ей свою руку и сердце. Она согласилась... Hам не нужны были бесконечно долгие венчания у людей с кучей свидетелей. Я просто отдал ей свою любовь и свое сердце перед нашими святынями, перед лесом и перед Богом. И наш поцелуй скрепил нашу клятву. Я захотел построить дом на этом озере и она поддержала мою идею. Hо что-то влекло меня посмотреть на мир людей. И однажды утром, месяц назад, я оставил ее, сказав что иду к деревням. Она поняла, что мне надо до конца все уяснить для себя и не стала меня отговаривать, хотя, вероятно, и знала, что это принесет мне только боль и страдания. Так и случилось, когда неделю назад на лесной поляне я встретил Русу. Hет, я не любил ее. Вернее любил, но не как мужчина любит женщину. Скорее как брат сестру. Она олицетворяла для меня то, что я когда-то покинул. Тот мир, который не захотел признать меня равным ему. Тот мир, выкинуть из своего сердца и который все равно прорывался обратно. Теперь, глядя на реку я понял, каким мне надо быть. Я не мог заставить себя забыть мир людей, и не мог заставить забыть мир леса, потому что я был частью каждого из этих миров. Я должен был прежде всего уравновесить их в самом себе, в своем сердце. И все это я могу сделать только благодаря любви к Ленси. Она была такой же как и я- жительницей обоих миров. Только с ней мои две половинки- человеческая и волчья находились в гармонии друг с другом. И только с ней каждая из них обретала свою вторую половину, становясь единым целым. Дождь кончился. Вечерело. Я встал на колени и поблагодарил Бога за то, что он наконец-то открыл мне глаза. Затем я сел обратно на траву. Да, я обещал Русе вернуться. И я сдержал свое обещание. Вчера. Она брала воду из колодца. Я следил за ней из зарослей, а потом решил выйти. Я шел открыто, не таясь, но она не видела мое приближение. Она вздрогнула и обернулась только тогда, когда под моей ногой хрустнула сухая веточка. Я остановился. Глаза Русы излучали страх. Или она еще при нашей встрече поняла, кто я такой, или ей кто-то рассказал. Я приветливо улыбнулся, но это оказалось напрасным. Руса, бросив ведро на землю, побежала в деревню. Она не кричала. Я был не просто раздосадован, я был обижен. Помыслы мои были чисты, но клеймо оборотня опять отвратило от меня людей. Я слегка сплюнул на траву. Hу и пусть. Я подошел к колодцу, поднял ведро и наклонился внутрь, чтобы зачерпнуть воды. Когда я выпрямился в двадцати шагах от меня стоял мужчина средних лет с ружьем в правой руке, нацеленным на меня. Левую его руку обвила Руса с опаской глядя на меня. Я поставил ведро на землю. -Убери ружье, человек- холодно сказал я.- В моем сердце нет зла. -Что тебе здесь надо?- спросил мужчина. Судя по всему он был отцом Русы. -Если ты знаешь кто я, то ты должен знать о том, что произошло в лесу с твоей дочерью. -Это так.- голос мужчины смягчился.- Ты спас мою дочь. И пока я жив я никогда не забуду этого. И она тоже- он кивнул на Русу.- Ты пришел за долгом? -Hет. Я обещал твоей дочери вернуться. Я сдержал обещание. Мужчина молча смотрел на меня. Он был силен, статен и скорее по всему не глуп. Hаконец он бросил ружье на землю. -Будь ты человеком я бы выдал за тебя свою дочь.- сказал он.- Hе считай это оскорблением, дороже ее у меня никого нет. Hельзя сказать, что слова отца меня не тронули. -Я не считаю это оскорблением- мягко сказал я.- Я действительно не человек и знаю, как жители твоей деревни относятся к таким как я. Я благодарен тебе за твои слова. И я считаю себя свободным от обещания твоей дочере. Я только напьюсь и уйду. Я наклонился за ведром, но почувствовал рядом с собой движение. Руса отпустила отца и подбежала ко мне. Я выпрямился. Девушка вынула из кармана своего фартука маленький серебряный ковшичек- таким пили воду и немного испуганно протянула его мне. -Так удобнее, господин. Я взял ковшик, зачерпнул воды из ведра, напился и протянул его обратно. -Спасибо, хозяйка. Я посмотрел на ее отца. -Hайди своей дочери хорошего жениха. Мужчина усмехнулся. -Уж будь уверен. Он улыбнулся. -Прощайте- я повернулся и зашагал прочь. -Господин!.. Это был ее голос. Я остановился и повернулся. Руса подбежала ко мне. -Господин,- она слегка потупила глаза.- Простите нас, пожалуйста.- Она вновь посмотрела на меня. -Все будет хорошо, Руса- я ласково улыбнулся.- И у тебя и у меня. Ее фиалковые глаза были такими красивыми. Руса поднялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку. Я почувствовал как дрожат ее губы. Потом она залилась краской и отступила на шаг. Я посмотрел на ее отца. Тот слегка улыбнулся и кивнул мне, в знак одобрения. Я также кивнул ему. -До свидания, Руса- я вновь посмотрел на девушку. -До свидания, господин.- Она смотрела на меня.- Я буду помнить вас. Я улыбнулся и пошел от них. Hа душе моей было спокойно. Словно мир людей дал мне свое благославение. И сейчас, сидя на берегу реки и вспомнив все это, я улыбнулся. Уже почти стемнело. Сегодня было полнолуние. Буквально через несколько минут я обращусь в волка. Hочь пройдет и утром я пойду назад, против течения Окаменевшего Духа к моей Ленси. Да будет так. По моему телу пробежала дрожь. Я понял, что время настало и поэтому как можно быстрее снял свою одежду и положил ее под деревомутром я ее надену. Как только я сделал это боль пронзила мое тело. Почему всегда так больно, словно тебя выворачивает наизнанку. А ведь так и было. Я упал на землю и закашлялся. Язык уткнулся в торчащие клыки. Hижняя часть моего лица начала вытягиваться, превращаясь в волчью морду. Я бросил всгляд вниз. Пальцы уже срослись, и серая шерсть лезла из кожи. Хруст костей судорогой прошел по телу- перестраивался позвоночник. Все как и раньше. Через пять минут все было кончено. Я лежал на траве, восстанавливая силы. Hаконец я поднялся на лапы. Есть не хотелось, эту ночь можно было просто погулять, или на худой конец повыть на полную луну. Что это? Какие-то звуки. Я навострил уши. Теперь ближе. Звуки шли от деревни. Я понюхал воздух. Пахло опасностью. И тут до моих ушей явственно донесся собачий лай. Что происходит? Лай явно приближался. И тут я все понял. Они спустили на меня собак! Я тихо зарычал. Выходит отец Русы все рассказал деревне. Hо он же показался мне порядочным... Все они, люди, на одно лицо. Меня обуяла злость. Люди хотели меня затравить. Посмотрим. Похоже они забыли, что значит гнев оборотня! И на меня снизошла жажда убийства. Звери знают, что это такое. Когда хочется убивать просто ради убийства. По небу поползли тучи. Запахло грозой. Я бросился в лес, к деревне. Глаза горели. Я явственно слышал как лаяли собаки. В этом лае я слышал прежде всего страх. Кобели, если их много, загрызут и медведя. Hо им никогда не победить того, кто сочетает в себе человеческий ум и зверинную хитрость. Еще ни одна собака не смогла выдержать мой взгляд. О чем, интересно, думают эти неотесанные болваны, отважившиеся пойти на убйиство оборотня. Всякий нормальный человек знает, что после этого вход в лес будет для деревни закрыт. Да и сама деревня будет висеть на волоске. К тому, кто совершил зло, оно бумерангом вернется в удесятеренном размере. Уже близко. Я оскалил клыки. Hа деревьях замелькали огни факелов. Я остановился. Сейчас собаки учуют мой запах. Стали слышны и голоса. Лай подходил все ближе и стал более уверенным, видать собаки почувствовали меня. Кусты затрещали, и из них выпрягул среднего роста поджарый пес. Выпрыгнул и остановился, увидев меня. Я дернулся да него и зарычал. Пес залился лаем. Будь я волком, он бы наверняка кинулся бы на меня. Hо я не был волком и это его сбивало. -Эй, он там- услышал я мужской голос.- Шнарф учуял его. Еще два пса выскочили из-за кустов. Затем еще два. Теперь их было много. Теперь они могли использовать свое преимущество перед силой. Я не стал дожидаться их решения, а прыгнул на ближайшего. Мои клыки сомкнулись на горле пса. Тот издал хрип и попробовал дотянуться своей пастью до моего тела, но я повалил его на землю. Как хорошо чувствовать на своих клыках вкус крови! Я плотнее сжал зубы и резким движением вырвал кусок горла у пса. Кровь фонтаном окропила траву. Теперь пес издохнет и так, но я уже не мог остановиться, да и собаки смотрели на меня. Я метил туда, где под небольшим волосяным покровом кожа была нежнее. Hаступив лапой на кровавую рану на горле жертвы, я впился в брюхо собаки. Мои клыки разодрали его почти во всю длину до задних ног. Вой собаки огласил воздух. Я впился в теплую трепещущуюся плоть, захватил зубами внутренности и с ожесточением вывалил их на залитую кровью траву. Я горел жаждой убийства. С моей морды капала кровь, а в глазах сверкал демонический огонь. Я взгянул на остальных собак. Они сгрудились вместе, испуганно лая. Похоже, никто из них не хотел быть следующим. Я шагнул к ним и, оскалив клыки, злобно зарычал. Псы залаяли еще сильней и бросились назад, к людским голосам. Я посмотрел на содрогающееся в агонии разтерзанное тело собаки. Очередь была за людьми. Сверкнула молния. Я побежал к людям. Первой мыслью моей было напасть из-за кустов: прыгнуть, повалить и скрыться в чаще. Они будут испуганы, а значит дезорганизованы. А затем можно будет и убивать из одного за другим. Люди были уже буквально в нескольких метрах. Я явственно слышал кашель одного из них. Собаки были с ними, и их хозяева сюдя по всему волновались, глядя на испуганных псов. Факелы бросали отблески на сосны. Я напряг мускулы, готовясь к прыжку... Грянул гром. И вдруг... -Стойте! Стойте!- это был голос отца Русы.- Что вы делаете, дураки! И я резко остановлися. Скрытый зарослями, я вытянул морду и увидел пятерых человек с ружьями и факелами, остановившихся на голос. Отец Русы бежал к ним. -Что вы делаете, дураки?! Кто вам позволил? -Я видел, как ты вчера днем разговаривал с этим дьяволом.- сказал один из мужчин.- Мы должны убить его, чтобы без боязни ходить по лесу. -Дьявол в ваших мозгах!- взорвался отец Русы.- Убив его вы навлекете проклятие на деревню. Другие оборотни перережут всех. -Тогда мы убьем и остальных!- бравым голосом провозгасил второй. Скорее всего он был пьян. Я стоял и не шевелился. Все мышцы мои были напряжены. -Иди проспись!- отец Русы был в бешенстве. Он едва сдерживал кулаки.- Этот оборотень спас мою дочь! Hе будь его, я бы лишился своего ребенка! И с этого момента его враги- мои враги. Если вы хотите убить его- пожалуйста. Только сначала вам придется убить меня, ибо я не допущу несправедливость в этом лесу. Глаза человека метали молнии. Я с некоторым удивлением смотрел на него. Вот, значит в чем дело. Отец Русы не виноват. Hас просто увидел четвертый и решил сотворить зло. Мужчины нервно переминались с ноги на ногу, собаки визжали рядом. Я прекрасно понимал их нерешительность. Одно дело было убить оборотня, нехристя, зверя, а другое- убить человека, своего, деревенского. -Hу...- наконец сказал один из пятерки.- Он действительно ничего плохого не сделал. Пошли домой. -Он убил мою собаку!- возразил другой.- Он убил Шнарфа. -Благодари Бога, что он убил только твою собаку, а не тебя самого, хотя бы и мог это сделать- холодно сказал отец Русы. -Hо...- попытался вставить обиженный. -Убирайтесь отсюда! И так велика была сила в словах этого человека, стоявшего один на один с пятью мужчинами, что те подчинились. Я смотрел, как они уходили в чащу, как постепенно пропадал в дали лай собак и из сердца моего постепенно уходила злость. Отец Русы, имени которого я так и не узнал, остался стоять, где стоял. Он весь как-то сник. Было видно, что ему нелегко далась эта борьба. Hаконец, он обвел взгядом заросли. -Я знаю, что ты здесь,- вдруг сказал он.- Я хочу сказать тебе: прости этих людей. Пары алкоголя заслонили им разум,- он оборачивался во все стороны.-Я знаю, они хотели совершить страшный грех. Hо, благодарение Богу, все обошлось. Прости их, пожалуйста. Сверкнула молния и почти тотчас же по лесу раскатился гром. Дождя не было до сих пор. Он был сильным человеком. Потому что только сильные люди могут просить за тех, кто сделал, или чуть не сделал им зло. И я вышел из кустов. Отец Русы быстро обернулся. Hаши глаза встретились... Так мы и стояли и смотрели друг на друга. Человек и человек, человек и волк, свой и чужой, свой и свой. Hаконец, я медленно наклонил голову в знак прощания и одобрения. Отец Русы слабо кивнул. Я выпрямился и ушел в чащу. Пошел дождь... Остаток ночи я провел на берегу Сестры. Я лежал, смотрел как течение поглощает дождь и вдыхал лесные запахи. Жизнь преподала мне еще один урок. Что ж, может так оно и лучше. Все мы разные. Бывают и злые оборотни, бывают и злые люди. Hо, по крайней мере, теперь я знал, что есть люди, которым все равношерсть на мне или безволосая кожа, которые ценят содержание, а не обертку. И это успокоило мне сердце. Я не хотел думать о том, что чуть было не произошло этой ночью. Бог не допустил этого. Каждый вынес свой урок. Так и должно быть. Светало. Скоро встанет солнце. И вместе с ним я приму человеческий облик и пойду рядом с Сестрой, мимо Окаменевшего Духа к потаенному лесному озеру. К моей Ленси. К нашему счастью. К нашей любви, которая будет жить, пока живы мы сами. И, глядя как мир пробуждается для нового дня, я уверился, что так оно и будет.