— Ну? И где твое обещанное небо в слезах? — первым делом вопросила я, не заметив ничего необычного.
Он молча показал на некую дырку в земляной стене. Это, скорее всего, уже не его рук дело. Мы одновременно протиснулись в небольшое отверстие и бок о бок поползли вперед. И, честно говоря, я до последнего грешила на Свята, подозревая своего спутника в очередном розыгрыше, но когда увидела…
Мать моя женщина! Узкий лаз неожиданно закончился пропастью, и харт едва успел бдительно придержать меня за шиворот, не позволив загреметь вниз, а я подняла голову и онемела от изумления. Проход выводил прямиком к огромной, куполообразной пещере, дна которой не видно, а на потолке и стенах яркими гроздьями чужих созвездий мерцали слезы неба. И в таком количестве, что и света никакого не требовалось…
Поморгав и привыкнув к свету, я с восхищением уставилась на увиденное чудесное творение. Нет, не природы — а магии. Потолок и стены оказались сплошь изрыты корнями деревьев, а кое-где — последние и вовсе выбирались из плена земли и свободно покачивались на легком сквозняке. Сюда проникал воздух, это раз, древесные корни давно бы обрушили пещеру, если бы не магия, это два. Так вот чем с внучкой-рукодельницей расплачивались за волшебные холсты… Видимо, ее работа ценилась настолько высоко, что в качестве платы принимались лишь слезы неба…
Заглянем ненадолго в историю. Слезы неба — крошечные, с ноготь, кристаллы, имеющие естественную форму капли, водились лишь в одном приграничном мире. В мире Небесных странников, уж простите мой склероз, не помню точно, как он называется. Из всех существ странникам не повезло больше других — со временем их мир полностью покрыла вода, а жить — где-то надо. И им первым пришла в голову мысль о строительстве небесного города, которую потом позаимствовал мой отец. А поскольку странники прекрасно владеют магией воздуха — построить себе место обитания им труда никакого не составило. Но вся фишка в том, что и деревья, и полезные ископаемые — у них отсутствовали. И посему — на каждую ежемесячную ярмарку они прибывали всем колхозом и расплачивались за покупки слезой неба — единственным, если его можно так назвать, природным минералом.
О том же, как добывались слезы неба, достоверно известно никому не было, а странники, понятно, на сей счет не распространялись. Магистры же приграничных миров чего только не придумывали. И будто бы кристаллы у них вместо дождя выпадают, и якобы деревья там особые растут, а слезы — их застывшая смола… Но самая известная легенда гласит, что технология создания кристаллов примерно такая же, как и у жемчужин, только вместо раковины используется облако. Вроде бы, слеза — это загустевшая, застывшая и обработанная сердцевина облака. В общем, как обычно — мифов и легенд много, а истина — где-то между ними.
— Ну, что я говорил? — толкнул меня локтем Свят. — Обещал я тебе сокровища?
— Обещать-то обещал, но и спор — не выиграл, — фыркнула я.
— Почему это?
— Потому что, если я не ошибаюсь, речь шла о таких сокровищах, которые мы потратить сможем, — пояснила я. — А теперь представь себе, какие лица будут у хозяев харчевни, если мы решим на слезы неба купить у них блинчики с творогом.
Харт помолчал, обдумывая мои слова, а потом с досадой заметил:
— Ну, и хитрая же ты. Все — с выгодой для себя…
— А то! — ухмыльнулась я.
Полюбовавшись немного на "небо в слезах", мы вернулись обратно в яму и я, первой уцепившись за веревку, пыхтя, начала карабкаться наверх. По дороге, от нечего делать оглядела внушительный котлован, который в столь короткие сроки вырыл мой проводник, снова удивилась, и, не выдержав, вкрадчиво осведомилась:
— Свят, признавайся, какой лопатой ты такую яму выкопал? Тут ведь метров восемь в высоту и пара в ширину, не меньше!
— Да я, собственно… — замялся он. — Я, на самом деле, наделил доску кое-какой энергией и она сама за меня все вырыла…
Я чуть не свалилась обратно в яму! Вот так всегда — женщины пашут, а мужики — о сущем размышляют!.. Помните рекламу "Старого мельника" про полющую картошку бабку?.. Опустив голову, я попыталась отыскать суровым взглядом харта, не нашла и очень так ласково поинтересовалась у темноты:
— А если бы я согласилась копать?.. Ты бы себе тихо отдыхал, как и когда я с големами дралась?..
— Да не отдыхал я тогда, — возмутился Свят. — Я искал нити охранного заклятья! А если бы ты копала… ну, и я бы копал… Ладно, Касси, можешь и это занести в свой список, — последнее прозвучало с немалой долей ехидства: — ведь записываешь все, за что еще мне отомстить надо?
— И запишу! — запальчиво буркнула я.
— И записывай!
Я выбралась из ямы, но записывать ничего не стала. Просто вытащила из ножен клинок и, подождав, пока харт поднимется на небольшую высоту, одним движением перерезала веревку и не без удовольствия выслушала вольный пересказ истории происхождения моих предков, начиная от вождя дейте и заканчивая теперешней семьей. А когда поток ругательств иссяк, я отвязала от сосны уцелевшую веревку, спустила конец в яму и заманчиво покрутила им над головой харта, отдергивая всякий раз, как Свят подпрыгивал.
Наконец, решив, что совсем выводить из себя его не стоит, я наклонилась над ямой и спросила:
— Один-один?
— Ладно, черт с тобой!
Глава 10
— И вы царь?
— Ну да, и я царь! Царь Иван Васильевич Грозный!
Свят остался верен своему слову — отдыха я не дождалась. Когда мы вернулись на стоянку, уже начинало светать, и подремать мне если и удалось, то всего ничего. И никакие уговоры типа "я только минутку посплю и сразу же встану", на него не подействовали.
Сам же он явно не устал нисколько. Пока я, поминутно зевая и засыпая на ходу, пыталась упаковать рюкзак в спальник, харт сбегал к ручью, помылся, постирался, притащил котелок с водой, развел костер и начал готовить завтрак. Потом чуть ли силком впихнул в меня недоваренную кашу, вытащил из спальника рюкзак и поменял их местами.
И опять началось — дорога, дорога, дорога… Сопровождающая нас журчащая речушка, лениво проплывающие зеленые полосы сосново-елового леса, припекающие, как в пустыне солнце, ясное небо, душистый, напоенный ароматами трав, ветер… И — ой, спать-то как хочется… и болит все…. Нет, таких издевательств мое несчастное тело просто не заслуживает…
Поерзав, я обняла Мифодия за шею и прикорнула, уютно уткнувшись носом в пушистую гриву. Вернее, я попыталась прикорнуть, потому как пострадавшее лицо мгновенно и весьма болезненно запротестовало. И царапины тут совершенно не при чем. Во всем виноват солидный синяк на лбу, который остался мне на долгую память от ямы. Свят же, главный виновник моих мучений, мне в лицо старался не смотреть и чуть-то — старательно отводил глаза, с запинкой обещая на ближайшем привале отыскать свою чудодейственную траву и свести это кошмарное украшение.
Ну-ну…
— Касси, не спи! Упадешь, я тебя поднимать не буду! — пригрозил Свят.
— И не надо, — пробубнила я.
Конечно, уснуть я не уснула. А попробуйте сами поспать на спине лошади! Это вам не в общественном транспорте задремать, где хоть и трясет, но хорошо укачивает! Здесь ведь просто трясет — и как трясет… Особенно, когда мне удавалось задремать и Миф, эта сволочь хвостатая, специально начинал выгибать спину и подскакивать! Хоть не сбрасывал меня — и то, спасибо…
К полудню харт надо мной сжалился и скомандовал короткий привал. И когда виал остановился у ручья утолить жажду, я мешком свалилась с его спины на землю и так и осталась лежать, твердо решив, что скорее умру, но на ноги не поднимусь ни за какие коврижки! И пусть одна рука оказалась в воде по локоть и там же — макушка…
Собственно, я даже умудрилась задремать, пока до меня не добрался Свят. С тяжким вздохом он оттащил мою уставшую персону от ручья за ноги и, уложив у костра, присел на корточки рядом.