Королева пришла в ярость, но, нужно отдать ей должное, это никак не отразилось на ее лице. Она лишь немного поменяла позу и несколько лениво произнесла:
– Насколько мне помнится, сын, пока еще Я правлю страной. А ты, между прочим, рискуешь так и не стать королем, если не поменяешь своего отношения к окружающим тебя людям.
– Что?! – завопил принц. – Это угроза? Ты угрожаешь мне?!
– Нет, не я, - с прежней ленцой отозвалась Ливерия. – Вот что я тебе скажу, Турэйн. Позади тебя стоят семь невест, которых для тебя определил древний артефакт.
Турэйн бешено обернулся и уставился на собравшихся в зале, а когда взгляд зацепился за маленькую девочку и мужчину, он снова повернулся к матери и просипел:
– Это что, шутка?
– Нет. Я серьезна, как никогда.
Турэйн в шоке прикоснулся к своей шее, даже не думая о том, что там артефакт. Он его в принципе не ощущал. Но внезапно пальцы наткнулись на металлические шипы, а из-за спины раздались удивленные восклицания. Турэйн снова повернулся к «невестам» и пальцами перебрал шипы. Каждая из «невест» откликнулась на это прикосновение. Тогда он понял, что это именно тот конец, о котором он недавно думал. Предчувствовал же беду! Вот вечно он так, отмахивается от важных знаков и шепота интуиции, а потом жалеет.
– Но… как же так… Почему девчонка? И этот… - Турэйн невежливо ткнул пальцем в сторону начальника королевской стражи.
– Не этот, а… «невеста» под номером два, его зовут Амарок.
Ноги вдруг перестали держать Турэйна и он осел на пол.
– Что же ты наделала, мама… - закрыв голову руками, запричитал Турэйн.
– Встань и не позорься! – приказала Ливерия, а принц неожиданно выпрямился и смерил мать злобным взглядом. Потом с достоинством поднялся и гордо поднял голову. – С невестами познакомишься вечером на официальном приеме, все равно шило в мешке не утаишь. А сейчас отправляйся в комнату и приведи себя в порядок. Позже зайду к тебе и объясню условия, на которых ты будешь жить в течение этого месяца. Можешь идти.
– Как прикажете, ваше величество, - процедил Турэйн, на каблуках развернулся и ни на кого не смотря вышел из тронного зала, чеканя шаг.
Когда дверь за ним закрылась, королева тихо выдохнула и, подняв взгляд на «невест», произнесла:
– Простите за это, он немного не в себе. Но я не обещаю вам, что будет легче. Если вы действительно захотите остаться рядом с ним, то вам придется набраться терпения и разбить ту скорлупу, в которую он сам себя вогнал. Впрочем, сами разберетесь. Я понимаю, что вам не нравится, что какой-то артефакт сделал выбор за вас, но я уже ничего с этим поделать не могу. А теперь идите обустраивайтесь на новом месте и отдыхайте. До вечера времени предостаточно.
Когда за «невестами» закрылась дверь, королева снова дала волю слезам.
Глава 4
Принц влетел в собственные покои, громко хлопнув дверью.
– Как она могла? Почему унизила меня на глазах у ЭТИХ?! – Турэйн нервно коснулся ошейника и в сердцах стукнул кулаком по стене, мгновенно взвыв – стена-то каменная. – Ненавижу! Ненавижу все это! Почему она лезет в мою жизнь?!
Турэйн мерил шагами комнату, перемещаясь из угла в угол, как загнанный зверь. Его бесило абсолютно все: начиная от самоуправства матери и заканчивая пропущенным свиданием. Он уже не помнил, как выглядела девушка, которую он приметил, но сам факт того, что его оставили ни с чем, заставлял принца злиться. За последние пять лет (начиная с того момента, как он вошел в пору половозрелости), Турэйн сменил бесчисленное количество женщин. Он перестал их считать где-то после того, как численность обесчещенных перевалила за сотню.
– Мой принц, что вас так расстроило? – тихо отворяя дверь, в комнату принца прошла старая няня. Турэйн знал ее с младенчества, поэтому не велел ей удалиться. На самом деле он любил ее даже больше матери. И настолько же больше боялся.
– Мать, - коротко бросил Турэйн, а затем его как будто прорвало: – Ты представляешь, что учудила эта старая ведьма?!
– Ваше высочество, - в свойственной ей спокойной манере осекла няня, - нельзя так говорить о своей матери. Тем более в присутствии женщины.
– Прости меня, - покаялся принц и его гнев немного поутих. С этой женщиной шутки были плохи. – Я больше так не буду.