– Матушка! – обиженно закричал Турэйн, - За что?!
– За что?! – вызверилась Лив. – И это ТЫ спрашиваешь ЗА ЧТО?!
Ливерия замахнулась снова, но принц увернулся. Тогда, рассерженная мать принялась гонять сына по всему тронному залу, постепенно зажимая отпрыска в угол, из которого не было выхода. Нависнув над принцем, как скала, Ливерия гневно сверкая глазами, отчеканила:
– Ты меня уже достал!
– Но мамочка! – заканючил Турэйн. – Я ведь ничего не сделал!
– Ты?! – Лив снова замахнулась метлой, но вдруг вся ее ярость улетучилась, оставив только усталость и легкое послевкусие разочарования. – Жениться тебе пора.
Констатировав очевидный факт, Ливерия вернулась к трону и поставила орудие воспитания обратно.
– Матушка, ты же знаешь, что не родилась еще та красавица, что пленит мое сердце и душу, - мечтательно заявил принц, закатывая глаза.
– Да как не родилась-то? Целое королевство разных девиц, бери любую!
– Так это же для тела, - со знанием дела уточнил принц, - а мне надо для души.
– Для души, говоришь? – прошипела Лив, снова потянувшись за многострадальным веником.
– Матушка, фу! – крикнул принц и только потом понял ЧТО, а самое главное КОМУ он сказал. – Прости.
Извинения были похожи на комариный писк, но Ливерия перестала тянуться за веником и тяжело опустилась на ступеньки у трона.
– Как же я устала, о Светлый! – простонала Ливерия, закрывая лицо руками.
– Матушка, - осторожно позвал Турэйн. – Ты же не плачешь?
Турэйн совершенно не выносил женских слез. Особенно, если плакала его мать.
– Заплачешь тут, как же, - проворчала Лив, отнимая от лица ладони. Глаза были ясными и сухими, но блестели какой-то подозрительной решимостью. А потом Ливерия улыбнулась, и эта улыбка заставила принца нервно дернуться.
– Матушка, что ты задумала? – осторожно спросил принц.
– О, тебе не о чем волноваться, мой дорогой сын, - многообещающе произнесла Лив, чем только укрепила подозрения наследника о том, что мать придумала что-то страшное для него.
– Ты уверена? – уточнил Турэйн, отходя на всякий случай на несколько шагов назад. Его мать была непредсказуемой и скорой на расправу. Но она так же была и той, кто мог вынашивать годами планы мести, а потом, как в шахматах, за несколько ходов разнести все к Темному.
– Абсолютно, - подтвердила Ливерия и щелкнула пальцами. Замки на дверях открылись. – Иди, развлекайся. Я уже привела приговор в исполнение и обиженный граф, дочка которого минувшей ночью тебя ублажала, должен удовлетвориться этим.
– Хорошо, матушка, - покорно согласился принц и поспешил скрыться от греха подальше.
Мало ли что матери еще в голову взбредет. Но червячок сомнения все-таки закрался в душу наследника. Он понял, что мать что-то придумала и, скорее всего, это по его душу. Правда, едва он вышел из тронного зала, все плохие мысли улетучились. Яркое солнышко и нежный, летний ветерок окончательно убедили Турэйна в том, что все будет хорошо. А раз так, значит и нечего заморачиваться.
В это же время, пока принц наслаждался небольшой отсрочкой от грядущих событий, в тронный зал по зову королевы вбежал Гирей.
– Вызывали, королева-мать? – подобострастно спросил первый советник королевы.
– Да, вызывала. Закрой дверь и проходи.
Гирей быстро выполнил приказ и приблизился к трону, внимательно глядя на Ливерию. Этот маленький человечек боялся и любил королеву, поэтому был готов сделать для нее любую, даже самую грязную работу. И она это знала.
– Гирей, у меня для тебя есть задание, - сказала королева, задумчиво рассматривая мужчину.
– Я вас внимательно слушаю, ваше величество.
– Мне нужно, чтобы ты сходил в храм Светлого и нашел там самого старого храмовника.
– Могу уточнить для каких целей, королева-мать?
Ливерия кивнула. Гирею она могла доверить свою жизнь.
– Да, мне нужен один особенный артефакт.
– Это то о чем я думаю? – ахнув, спросил человечек.