— Так это вы эсбешники? — вместо приветствия пробасил мужик и подошел к столу. Я кивнул, но патологоанатом, если это конечно был он, не обратил на мои кивки никакого внимания. — В прозекторскую проходите, сейчас посмотрим ваших ребят.
— Простите, может быть вам переодеть халат? — Эван невольно поморщился, разглядывая доктора.
— А, это не мой. Я свой найти не смог, так что надел первый попавшийся, но я позвонил и обматерил сестру-хозяйку, сейчас принесут мою униформу.
— Может, не нужно было материть? Она же не знала, что вы сегодня выйдите, — я не смог удержаться от сарказма.
— А может, ты предложишь мне костюм бригады контроля инфекционных заболеваний? — доктор посмотрел на меня укоризненно. Я невольно содрогнулся, представляя, как выглядел бы патологоанатом, если бы на него действительно нацепили форму тех целителей, которые в масках с огромными клювами ходили. — Правила есть правила — забрала халат в стирку, тут же чистый принесла. Не ей судить, когда этот халат может понадобиться. Кстати, оригинальные тапки.
В это время в шлюзовую комнату, в которой мы находились, проскользнула молодая еще девушка и аккуратно повесила на спинку стула синий костюм и белый халат. Мужик кивнул и принялся раздеваться. Прямо при нас.
— Хм, а мы вас не смущаем? — тихо спросил Эван.
— Нет, а почему я должен смущаться? Вроде мы одного пола. И вообще, я вам когда сказал в прозекторскую идти?
Эван покачал головой и направился во вторую комнату, посредине которой стояло три стола. Столы были сделаны из нержавейки, с двумя стоками, которые вели прямо в сливы на полу. К каждому столу была приделан душевой шланг, а рядом стоял стол с разложенными на нем инструментами, от одного вида которых меня затошнило. Также между столами стоял один столик, на котором располагались весы.
Пока я осматривался, стараясь не подходить к столу близко, вошел уже переодевшийся патологоанатом, толкающий впереди себя каталку с телом, накрытым простыней.
— Помогите мне, — то ли попросил, то ли приказал доктор, и мы с Эваном поспешили помочь ему переложить на стол тело Алекса Милтона. — Ну-с, приступим. — Объявил доктор, делая первый разрез. Я не выдержал и отвернулся. Не могу на это смотреть. Когда найдут что-нибудь интересное, Эван меня развернет, а пока — не хочу.
Вскрытие длилось почти час. За этот час меня пару раз разворачивали к столу, и через увеличительное стекло показывали то, что не понравилось доктору. Все это время меня мутило, и я плохо осознавал подробности.
Вскрытия Милтона нам хватило, чтобы составить определенную картину. Попросив остальное изложить в виде отчета и переслать на мое имя, мы с Эваном ушли из больницы.
Вернувшись в царивший хаос непрекращающегося ни на одну минуту ремонта, я нашел Эдуарда и попросил его организовать внеплановое совещание в малом актовом зале. Нужно было уже начинать работать, пусть даже в условиях ограниченных ресурсов. Эд покосился на мои тапки, но промолчал. Через час за столом сидели: я, Эван, крестный и Эдуард.
— Что вам удалось выяснить? — Алекс потер воспаленные глаза. Как оказалось, не только я не сплю, уже Прекраснейшая знает сколько времени.
— Их отравили, — тихо проговорил я. Уточнять, кого именно отравили было не обязательно.
— Не совсем, — поправил меня Эван. — В ту комнату, в которой их нашли, пустили газ. Я не знаю, возможно, если бы концентрация газа достигла своей максимальной концентрации, все офицеры погибли бы от него. Вот только тот, кто это сделал, не захотел ждать. Смерть наступила в результате пулевого ранения в затылочную часть головного мозга, как раз в область дна четвертого желудочка. Но газ свое дело сделал — они не могли сопротивляться и, скорее всего, не понимали, что вообще происходит.