- Я не могу, - глухо промолвил юноша, не зная, слышат ли и видят ли его товарищи, как он разговаривает с пустотой. - Это не правильно. Это не бой, а убийство.
- Но ты хотел этого, - настаивала Смерть. - Разве не так? Именно этого ты желал, и вот твои желания сбылись. Покончи с этим. Враг у твоих ног, он сам хочет умереть, чтобы хоть так смыть с себя позор поражения, так помоги же ему, и только.
- Я не убийца, - упрямо произнес Ратхар. - Я даже не воин, и уж подавно не палач. Я не стану убивать его. И тебе зачем его жизнь?
- О, мне нет дела до нее, - вдруг горько рассмеялся Вечная Вдова. - Я лишь страж у ворот небытия, и только. Но таково твое испытание, человек. Для этого ты выжил, и сейчас должен исполнить то, что предначертано свыше. Тот, кто стал твоим кровником, давно уже ступил на путь разрушения, будучи готов погрузить в хаос весь мир, и теперь должен умереть. Это весы, на одной чаше которых - жизнь принца, на другой же - мириады невинных жизней. И тебе доверено выбрать, что ждет эту землю, вернуть нарушенный покой. Так не ошибись же. Ты должен восстановить равновесие. Убей же, и ступай с миром!
- Нет, - с вызовом бросил ей юноша. - Ты прежде сама говорила, что властна над нами лишь краткий миг, и потому я не боюсь тебя сейчас. Я добился своего - враг у моих ног, как ты и сказала. Он унижен, он ранен, его терзает боль, и этого хватит, ведь его смерть все равно не воскресит мою Хельму. А тебе придется продолжать, чтобы взять его жизнь.
И Ратхар, развернувшись, двинулся к своим товарищам, среди которых он увидел и Бранка Дер Винклена, и самого короля, лицо которого исказила злоба.
- Убей его, Ратхар, - с ненавистью крикнул Эйтор, подавшись вперед. Лишь рука Рамтуса, что легла на его плечо, удержала короля на месте. - Прикончи мерзавца, я приказываю, - воскликнул он. - Доведи дело до конца! Убей!
- Нет, - повторил Ратхар, теперь уже обращаясь к королю, словно пребывая разом в двух мирах, в грезах и в яви. - Я не стану твоим палачом, король! Иди и убей его сам, если так хочешь, мне его жизнь больше не нужна!
И тогда Смерть крикнула в спину юноше, и холод коснулся его лица, когда Ратхар обернулся.
- Ты посмел перечить мне? - голос Вечной Вдовы стал вдруг похож на карканье ворона, что кружит над мертвечиной. - Моя власть велика, она больше, чем ты способен представить, смертный. Ты отказался отнять одну жизнь по моей воле, так знай - отныне тебе не ведом будет покой. Ты будешь являться там и тогда, когда покою этого мира станет вновь грозить опасность. Ты станешь моим карающим мечом, и я всегда буду рядом с тобой, всегда буду за твоим левым плечом, человек, чтобы однажды - возможно, это случится скоро, а возможно и нет - прервать твой путь. Я обрекаю тебя на вечные скитания!
- Оставь слова. Я больше не боюсь тебя, - устало ответил ей юноша. - Можешь и вовсе не отходить от меня ни на шаг. - И он двинулся прочь, оставляя за собой преклонившего колени принца, так и не ставшего королем.
Ратхар медленно шагал прочь от стоявшего на коленях принца, опустив глаза и не видя искаженного бешенством лица короля. Эйтор и впрямь сам был готов добить своего названного брата, но знал - после этого от него отвернутся все, кто даже сейчас хранил верность. И потому король не двинулся с места, только тиская рукоять меча и сверля приближавшегося юношу ненавидящим взглядом.
А Эрвин тоже смотрел вослед уходящему победителю, отчего-то сейчас не чувствовавшему себя таковым. Видел он и сомнение, отразившееся на лице короля, и понимал, что гложет сейчас владыку, вновь обретшего свой престол.
- Вернись, трус, - крикнул Эрвин в спину Ратхару. - Как ты можешь после этого считать себя мужчиной? Убей меня, ведь ты этого хотел! Вернись!
Юноша остановился, взглянув на преклонившего колени, точно в покаянии, принца.
- Ты побежден, и большего мне уже не надо, - произнес Ратхар. - Каждый из нас вправе выбирать, и я свой выбор сделал. Мне не дано даровать жизнь, и потому я не могу забрать ее.
Ратхар развернулся и двинулся прочь, сквозь броню чувствуя на себе полный ненависти взгляд побежденного врага. Что-то в глубине души требовало вернуться назад, но юноша упорно шагал только вперед, не оглядываясь, не останавливаясь ни на мгновение, даже не сбавляя шага, чтобы скорее преодолеть искушение. В этот миг он знал, что поступает верно.
- Ратхар, - Бранк Дер Винклен вдруг бросился вперед, выхватывая спрятанный до поры в ножны клинок. - Ратхар, осторожно!
Рыцарь первым увидел, как Эрвин вытащил из-за голенища сапога кинжал с узким длинным клинком. Ратхар, услышав крик, обернулся, вскидывая меч. Но кинжал был предназначен вовсе не ему. Юноша на мгновение встретился с принцем взглядом, прочитав в глазах Эрвина только тоску, и опустил клинок, вдруг все поняв.
- Ничтожная тварь! Смотри на меня, мальчишка! Ты будешь помнить до конца дней своих, как умирают короли, - гневно, с нескрываемым презрением, перед которым на миг отступила даже боль, закричал тогда Эрвин. - Смотри, ничтожный трус!
И принц Эрвин вонзил кинжал себе в горло. Ратхар невольно вздрогнул, увидев, как узкий клинок легко вошел в плоть. Из зияющей раны на облитую чешуей кольчуги грудь Эрвина горячим потоком хлынула кровь, но сознание погасло не сразу, и принц увидел вдруг лицо, которое не в силах был забыть долгих двадцать три года.
- Я иду к тебе, Ильма, - прохрипел принц. - Прости, что заставил так долго ждать. Я уже здесь!
Эрвин содрогнулся всем телом и повалился лицом вниз, рухнув на вытоптанную землю. Но Ратхар не видел этого, как не слышал он восторженных криков своих товарищей, не ощущая ободряющих хлопков по спине и приветственных рукопожатий. Он чувствовал лишь усталость, смертельную в буквальном смысле слова, и с трудом заставлял себя прямо стоять на ногах, предательски подгибавшихся. Его война закончилась здесь, в этом сыром и мрачном лесу. Во всяком случае, сейчас юноша свято верил в это.
Глава 15 Возвращение короля
Отряд ехал через поля. Урожай давно уже был убран, и кругом не было видно людей. Серые поля сливались далеко на горизонте с серым покрывалом облаков, порой начинавших сеять мелким дождем. Осень подходила к концу, вскоре первый снег должен был коснуться уставшей земли, чтобы укрыть ее на несколько месяцев, до той поры, пока первая песня жаворонка не возвестит приход новой весны.
Казалось, весь мир погрузился в уныние, в траур, но на лицах всадников, что пустили своих коней шагом, дав скакуна столь нужный тем отдых, не было видно печали. Каждый из почти сотни всадников, сотни воинов, улыбался, предвкушая конец долгого пути. Они устали, одежда их была пропитана потом, покрыта дорожной пылью и грязью, повязки, которые многие до сих пор еще не снимали, понемногу пропитывались кровью, сочившейся из глубоких ран. И, несмотря на это, люди улыбались, весело поглядывая друг на друга - скоро поход закончится, и они вновь вернутся в свои дома.
Дорога, пустынная в эту промозглую пору, взлетела на холм, и все увидели, наконец, высокие стены, над которыми трепетали серебристо-алые стяги, и высились крыши домов.
- Фальхейн, - радостно восклицали путники, весело поглядывая друг на друга. - Фальхейн!
Лишь один всадник, тот, что ехал первым, горделиво положив на эфес клинка правую руку, оставался невозмутимым, точно камень. Но и его душа наполнилась радостью при виде украшенного города, который он покинул много месяцев назад, не мечтая вновь ступить в его ворота. Он бежал, как затравленный охотниками зверь, как преступник, приговоренный к казни, и вот теперь настал миг триумфа. Король Эйтор с победой возвращался в свою столицу, гостеприимно распахнувшую ворота перед государем. Альфион снова обрел своего правителя.
- Они ждут тебя, мой король, - воскликнул рыцарь Рамтус, поравнявшийся с государем, пристроившись по левую руку от него. - Твой народ радуется возвращению повелителя!
- И точно так же славили они Эрвина, - совсем не весело ответил Эйтор, и рыцарь помрачнел, почувствовав себя вдруг очень неловко. - И встретят так любого, за кем почувствуют силу. Но это не важно, если они подчинятся мне. Так что едем скорее. Все мы устали, пора отдохнуть от странствий и сражений. За мной! - И Эйтор, пришпорив коня, помчался к городским воротам.