— Парни, а вы можете объяснить, что происходит?
— Что сами знаем — расскажем, — ответил Богдан.
А через миг мы уже были у Костра. Причем орк по-прежнему лежал, держа в руках щит и ятаган, а мы с Богданом стояли.
— Здесь и поговорить, и выпить приятнее, — сказал зеленый, глядя на наши, чего уж там, недоумевающие физиономии.
— Да, говорят, сюда никакая тварь Хаоса не сунется, — кивнул Богдан.
И, обращаясь ко мне, добавил:
— Да ты садись, в ногах правды нет. А флягу перекинь по кругу, нечего тару задерживать!
Рассказывал в основном Богдан. О веере миров, оси мироздания, на которой мы находимся. О Создателе с его следами, про Хаос, который в его мире зовут Скверной, про ролевые игры, про угрозу всему мирозданию и хитрый план Арагорна, который на самом деле — никакой не врач и не устроитель ролевых игр, а самый настоящий бог, о людях, которые способны своим присутствием стабилизировать миры и еще много о чем.
— И что теперь делать? — поинтересовался я, когда от разговором запершило в горле, а голова начала гудеть, как задетый сапогом чугунный казан.
— Тебе — пока ничего, — из тумана раздался знакомый голос, и появился Арагорн, которому мы только что перемывали косточки. — У тебя в твоем мире проблем хватает. А вы двое…
В общем, явный наезд. Но затевать свару не буду, не то настроение. Да и прав он, нечего в чужие разборки встревать, пока собственные хвосты не подчистил.
Бог склонил голову набок, оценивающе осматривая на орка с Богданом, словно в первый раз видел и продолжил:
— А вам скоро все-таки придется лезть в закрытый мир. Да, кстати, кто умеет фотографировать?
— Я, — отозвался Богдан. — А что?
— Да мысль у меня появилась. В общем, держи!
И Арагорн кинул Богдану небольшое круглое зеркальце в металлической оправе.
— Конечно, не 'Кодак', но приспособишься. Надо только навести на то, что собираешься запечатлеть и подумать, что хочешь это сделать. Ну-ка, наведи на огонь!
Тот пожал плечами и повернул зеркальце в сторону Костра. Из пламени выпорхнуло несколько лепестков и опустилось на зеркало, словно растворившись в нем.
— Вот и ладненько, — удовлетворенно кивнул Арагорн. — А то нужный момент может наступить в любой секунд… В общем, могу забыть, а мне тоже любопытно…
— Что любопытно? — не выдержал орк.
— Не важно, — отмахнулся бог. — А теперь — по домам!
Глава тринадцатая
В предрассветной тиши еще не проснувшегося порта, карета лихо подкатила к самому трапу и остановилась метрах в десяти от пирса, но дверцами точно напротив сходень. Почетный караул из дюжины, отблескивающих латами, всадников остановился чуть поодаль. Просторная, с небольшим красным гербом в белой окаемке на двери, запряженная четверкой лошадей, накрытых в тон, лазурными чепраками и с пышными султанами на головах.
Когда и как, не покидавший ни на мгновение борт 'Бобра', брат Вильгельм сумел поставить в известность канцелярию Светлейшего князя о прибытии посла из Зелен-Лога, оставалось только гадать.
И пока вахтенный пытался разбудить капитана, к трапу приблизился еще один 'серый', фигурою и одеянием, как две капли, похожий на брата Вильгельма. Черты лица невозможно было сравнить из-за низко опущенного на чело капюшона.
— Вам что-то нужно, почтенный? — поинтересовался, проснувшийся, но еще не пришедший в себя Маковей.
— Мир вам, путники, — чересчур учтиво, но не подобострастно, поклонился ранний гость. — С кем имею честь?
— И тебе мир, брат…
— Брат Иннокентий. Воротный канцелярии Его святейшества.
— Виконт Маковей, капитан брига 'Зеленый Бобер'. Чем обязан столь раннему визиту?
— Его святейшество Магистр Ордена 'Благодати' соблаговолит принять господина посла королевы Беляны, как только тот будет готов к нанесению визита…
— Спасибо за приглашение, — важно поклонился Маковей. — Я обязательно передам приглашение Его святейшества послу Мирославу, как только тот закончит утреннее омовение. Уверен, господин посол не заставит слугу Его святейшества ждать. Я уведомил бы посла немедленно, но, — капитан развел руками, — наши обычаи запрещают прерывать утренний ритуал.
Если брат Иннокентий и остался недоволен подобным ответом, то высказать его не успел, поскольку именно в этот момент на палубу выбрался брат Вильгельм и быстро направился в их сторону.
— Жди Искупителя, брат смотритель, — поприветствовал его воротный.
— Внемли Искупителю, брат воротный, — ответствовал тот. — Иди к карете. Господин посол уже одевается.
Подождал, пока брат Иннокентий отойдет на приличное расстояние и, чуть пошатываясь подошел к Маковею. — Мое предложение, касаемо ужина за мой счет, остается в силе, капитан.
— А если посол к тому времени еще не воротиться? — чуть растерявшись от неожиданности спросил тот.
— Великолепно, — широко улыбнулся брат Вильгельм. — Если господин Мирослав останется ужинать у Его святейшества, то значит наше застолье мне обойдется дешевле. Кстати, примите совет. Особо не спешите, это всегда вызывает презрение. Но и не тяните сверх меры. А что карету подали ни свет, ни заря — так и путь не близкий. Добро, если к обеду поспеете.
— А сопровождающие лица? Мы же еще даже коней не купили…
— Если прислали только одну карету, значит Его святейшество хочет видеть посла за закрытыми дверями. Торжественный въезд и прочие церемонии пока придется отложить. Похоже, в Канцелярии не определились: какой статус вам предоставить.
— Это плохо?
— И да, и нет… Было бы плохо, если бы Воротного вообще не прислали. А так, — брат Вильгельм выразительно пожал широкими плечами. — Всяко обернуться может. Как посол себя подать сумеет… А вот и он.
Оба ценителя крепких напитков, одновременно выбравшиеся на палубу из своих кают, выглядели далеко не лучшим образом.
— Так, — протянул брат Вильгельм, — если глаза меня не обманывают, кое-кто вчера пил после вина пиво и угощался сладкими наливками. Эх, молодежь, молодежь… Разве ж так можно? Для кого сказано в писании: 'Не смешивай напитки, произведенные из разных растений. Употребляй отдельно соки плодов, произрастающих на земле, кусте, лозе или дереве, — и утренняя немощь будет тебе неведома'. Позволено мне высказать совет?
— Конечно, брат Вильгельм, — кивнул головой Маковей. — Разумные слова никогда не бывают лишними. Даже с похмелья…
— Тогда я рекомендую поднести штурману ковш чуть подслащенной медом холодной воды и отправить досматривать сны. А послу… Послу лучше всего поможет чарка пшеничного или ржаного вина и кус хорошо сдобренного специями жареного мяса. Обязательно — горячего. На некоторое время это его ободрит, а доспит он по пути — в карете.
— Именно с таким приказанием, — согласился Маковей, — я только что отправил на камбуз юнгу.
— Похоже, капитан, у наших народов гораздо больше общего, нежели может показаться на первый взгляд, — задумчиво произнес брат Вильгельм, доставая из-под рясы небольшую, до полулитра, баклагу и протягивая ее Мирославу. — Здесь старый, выдержанный мед. Пить его не советую, но глоток-другой чудесным образом очистит разум и взбодрит тело. Дорога длинная. В карете — и на сон сморит, и растрясет. Держи, уверен, он тебе понадобиться.
— Благодарствую, — оценил по достоинству подарок гвардейский сотник.