— Еще кто-то погиб кроме Ксандора? — уточнил Лебедян.
— Ксандор?.. — сообразил сотник.
— И что же это за событие? — не стал отвлекаться на пустяки Маковей.
— Близиться миг, когда в первый храм Искупителя войдет Разрушитель ложных истин… — вдохновенно начал виконт Маркес.
Три пары глаз дружно уставились на гостя.
— Как, — удивился в свою очередь тот, — хотите сказать, что вы ничего не знаете о Разрушителе?
Маковей тряхнул головой и промолвил:
— Предлагаю, чтоб не запутаться окончательно, неспешно поведать друг другу все по порядку. А чтобы не повторять прописных истин, — одна сторона задает вопросы, другая — на них отвечает. Потом — наоборот. Согласны?
Все кивнули.
— А чтоб разговор не походил на допрос, предлагаю меняться местами каждые пять-шесть вопросов. Годиться?
— Годиться, — согласился виконт Маркес. — И право начать я предлагаю хозяевам… — чуть помолчал и добавил. — Думаю, за это следует выпить… В смысле, за понимание.
Возражений не последовало и в этот раз.
— Начнем с уяснения обстановки в целом, — повел беседу на правах капитана Маковей. — Стало быть, война между нашими странами неизбежна?
— Наверняка. Если б я оставался на своем месте, то некоторая вероятность, что смог бы успокоить Совет иерархов, еще оставалась. А теперь — вопрос решен окончательно. Две-три недели уйдет на подготовку, а там — ждите наши корабли.
— Виконт, вы так легко выдаете военные секреты своей страны? — чуть надменно произнес Мирослав.
— Секретность, сударь, заканчивается с наступлением очевидности, — отмахнулся тот. — Да и что мои слова прибавят или изменят, если вы и так уже стягиваете войска к Бобруйску? Давайте, говорить о вещах действительно важных и серьезных…
— Что может быть важнее войны? — вскинулся Лебедян.
— Мир, который останется после окончания военных действий. И мне бы очень не хотелось, чтоб он стал враждебным для всех людей, не зависимо от того, где они родились — на материке или на островах.
— О чем вы, виконт? — посерьезнел Маковей.
— Это вопрос или риторическое восклицание? — уточнил брат Маркес. — Если вопрос, то на четкий и краткий ответ не рассчитывайте.
— Пропустим, — согласился капитан 'Бобра'. — Из ваших слов я допускаю, что грядет нечто более страшное, чем война, и вы — пытаетесь предотвратить это Зло?
— Совершенно верно, — кивнул островитянин. — Но, прежде чем я попытаюсь объяснить, что именно может произойти, хотелось бы понять глубину ваших познаний в этом вопросе, а также, гм… возможные заблуждения, исторически сложившиеся или возникшие из-за различного толкования некоторых событий прошлого и идеологии. Вы не возражаете?
— Спрашивайте, брат Маркес… — дал добро за всех Маковей. — Тем более — ваш черед.
— Благодарю. Пожалуй, начнем с наиболее простого. Что вам известно об Искупителе? Вкратце… самое главное. И не бойтесь обидеть меня резким словом. Говорите, как думаете. Это важно.
Дворяне снова обменялись взглядами.
— Если честно, то — ничего… — с молчаливого согласия друзей ответил Лебедян. — Жестокий, кровавый обряд, придуманный Орденом дабы оправдать все, даже самые тяжкие прегрешения…
— Примерно этого я и ожидал, — кивнул виконт. — Обычная практика теологических войн и противостояний, в борьбе за умы прихожан. Объявлять всех инакомыслящих еретиками, врагами веры или сразу — Антиподами. Среди верян не так уж много тех, кто попытается хоть что-то понять, а толпе — достаточно. Тогда второй вопрос: чем именно Искупитель угрожает столь полюбившемуся хранителям Равновесию?
— Люди, уверовавшие в ересь, живут не в согласии с собой, а лишь сдерживают в душе Зло до той поры, когда приход жертвенного агнца разрешит им безнаказанно выплеснуть всю накопившуюся в душе Тьму. В то время как признавшие Равновесие ежедневно сами укрощают свои слабости, не нуждаясь и не ожидая никаких поблажек свыше.
— В самом деле? — хмыкнул брат Маркес. — И преуспевают в этом?
Дворяне Зелен-Лога чуть замешкались с ответом.
— Человек слаб, а искушений слишком много… — произнес задумчиво Маковей.
— А Хранители, прочитав единожды свою проповедь, оставили вас наедине с ними. Прекрасно зная, что люди, в этом противостоянии, заведомо обречены на поражение. Отгородившись от вас и от собственной ответственности законом о невмешательстве. Якобы завещанным Творцом. Почти как бросить ребенка в бурную реку и ожидать на берегу — выплывет он или утонет. Видя в обоих случаях перст судьбы. Тогда как учение Искупителя отвергает подобную глупость. Хотите испытать судьбу, научите прежде ребенка плавать…
— Твои слова, виконт Маркес, звучат разумно, — недовольно проворчал Маковей. — Но именно от подобных речей нас и предостерегают хранители. Ибо сказано: 'Придут слуги Его, и будут их уста изливать мед для разума вашего, но непоколебимым останется тот, кто внемлет не разумом, но сердцем'.
— Прошу прощения. К сожалению, привычки сильнее нас. И все же вернемся к моему вопросу. Чем Искупитель угрожает Равновесию?
— Нам говорили, что на принявших его учение землях, Орденом 'Благословения' устанавливается единый порядок… — как-то нехотя произнес Мирослав.
— Великолепно, — сплеснул ладонями Маркес. — И чем же, господин сотник, Порядок неугоден сторонникам Равновесия?
— Тем, что он противоестественный, насаждаемый силой власти и ложными обещаниями. А настоящее Равновесие содержит в себе понемногу всего — и порядка, и хаоса! — чуть раздраженно и слишком горячо ответил Лебедян. — И мы не хотим, чтобы кто-то приказывал всем и каждому в отдельности, как должно жить, а после оценивал наши поступки, и наказывал за отклонение от выдуманных норм!
— Аргумент веский, — согласился островитянин. — Но, спорный… Вы все живете, придерживаясь определенных правил, и настолько к ним привыкли, что уже и не замечаете этого. И все же — я его принимаю. Пока. Ваша очередь спрашивать.
— Что это за храм, в который должен войти Разрушитель? И где он стоит? — не удержался Лебедян. — В пределах Зелен-Лога ничего похожего мне не встречалось.
— Ого, — усмехнулся островитянин. — Вот так сразу? Ладно, — остановил он жестом, открывавшего рот Мирослава. — Попробую ответить… Согласно нашим летописям, вера в Искупителя зародилась где-то в Полуденных землях. Именно там и возведен Первый храм. А Разрушитель — это уже ваши легенды. Неужто не приходилось слышать?
— Это вы о воине из другого мира, что когда-то пройдет Барьер и убьет чернокнижника?.. — пробормотал Лебедян, у которого отроческое обучение в Оплоте еще не полностью выветрилось из головы. — Кажется так? — взглянул вопросительно на Маковея.
— Именно, — подтвердил вместо брата виконт Маркес. — Вот только не 'когда-то', а именно сейчас. Думаю, посол, подтвердит мои слова? Что скажете, шевалье?
Оба Бобра взглянули на Мирослава.
— Да, о чем-то таком шушукались в столице, до моего отбытия, — признал сотник. — Но меня самого волновала предсказанная Ксандором грядущая война. Да и короля это занимало гораздо больше. Так что ничего более внятного не скажу.
— А королеву? — удивился Его святейшество, на мгновение, выходя из образа. — Неужели такое событие прошло мимо Беляны. Хранители не могли не известить ее! Ведь даже мне известно, что Разрушитель был принят в Оплоте лично Мастером Хранителем. Гм, еще одна тайна и подтверждение правильности принятого мною решения. Похоже, в Турин спешить не надо. Сперва проведаем старика Остромысла.
— Думаю, господин виконт, это все от того, — попытался объяснить Маковей поступок хранителей, — что уж слишком долго затянулось ожидание. Настолько, что когда предсказанное начало исполняться, его не заметили, или сочли шуткой. И не придали должного значения.
— А зря, — повертел в руке пустой кубок Маркес, — Потому как это наиважнейшее событие…
Немного помолчал и негромко прибавил.