Странно, но ощущение, нереальности происходящего, за последнее время, почти не покидало Ставра. Он не смог бы внятно объяснить, что именно ему не нравиться, но чувствовал себя так, словно принимал участие в грандиозной мистификации или театральном действии. Будто все люди, которых он знал много лет и с которыми теперь общался, в том числе и он сам, однажды отринули обычную жизнь и стали лицедействовать… Согласно отведенным им ролям, в грандиозном спектакле с названием 'Подготовка Зелен-Лога к нападению северян'.
И вся эта круговерть неслась и бурлила, согласуясь только лишь с какими-то своими внутренними законами, заставляя при этом всех куда-то мчаться, что-то говорить, предпринимать какие-то суматошные действия, что во всякое иное время показались бы абсурдными и неуместными. Даже — глупым!.. К примеру, по абсолютно пустячно вопросу, воевода мог вскочить в седло и не щадя ни себя, ни лошадь, погнать куда-то, сломя голову, вместо того, чтоб как раньше, послать гонца или почтового голубя.
Ставр был прав в своих ощущениях, но даже не догадывался, что так отзывалась в людях более чем полувековая мирная жизнь. И сам того не зная, воевода Зеленца, как и все остальные жители королевства, ощущал воздействие отголоска Паники. Смятения и страха, которые всегда ползут впереди своих господ — Войны, Разрухи и Смерти!
Из полудремы и мечтательного настроения витязя вернул на тракт громкий свист, раздавшийся внезапно из лесной чащи.
Ставр не опасался нападения. Во-первых, лесные братья почти никогда не связываются с дружинниками — поживи с гулькин нос, а мороки предостаточно. Иное дело — остановить купеческую валку или зажиточного горожанина. Ну, а коль все-таки взбрела в чью-то голову блажь атаковать рыцаря с десятком оруженосцев, то вместо молодецкого свиста, Вепрь услышал бы гул и шелест гусиных перьев. И звук этот сопровождал бы его переход с мира живых, в мир иной… Потому что и шлем, и доспех, и даже щит ехали на вьючной лошади, отдельно от рыцаря. А, значит, если не убили сразу, то и не собирались.
Воевода спокойно и внимательно осмотрелся по сторонам, но ничего интересного не заметил.
— Ну, и на кой я кому-то понадобился? — осведомился громко, глядя прямо пред собой, дабы не озираться по-глупому. Выискивать взглядом лесников среди деревьев, если они сами не желают показываться, дело еще более бессмысленное, чем пытаться увидеть рыбу в мутной воде.
Ответа на свой вопрос Ставр не получил, зато, примерно в двадцати шагах от него, на опушку, отделяющую королевский тракт от леса, вышла какая-то девочка… С виду самая обычная и одетая как простая мещанка, но даже так Зеленый Вепрь не мог не узнать наследницу престола и свою кузину.
Ставр быстро спешился и еще раз огляделся. Лес безмолвствовал. Тогда витязь, все так же, не делая резких движений, неспешно приблизился к девочке и как можно приветливее поздоровался с принцессой Боженой.
— Доброго дня, ваше высочество, — немного растерявшись, витязь забыл, что разговаривает с шестилетним ребенком. — Не слишком ли далеко от столицы прогуливаться изволишь?
— Здравствуй, витязь! — звонко ответила та. — Судя по гербу на твоем нагруднике, ты из рода Вепрей?
— Сын-воевода Ставр, к твоим услугам, принцесса, — изобразил поклон тот. — Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, хорошо, — девочка улыбнулась каким-то своим недавним и приятным воспоминаниям. — В лесу весело и интересно. А дядьки Мухомор, Гнездо и Щерба никому не разрешали меня обижать… Они сказали, что ты отвезешь меня к маме? Это правда?
— Обязательно, отвезу. Но, замок Вепрей гораздо ближе. Думаю, нам стоит сначала заехать туда. Умоешься, переоденешься… Заодно и посмотришь, где и как твои будущие подданные живут. Согласна? Ты же еще никогда не гостила у тетушки Звениславы?
— Хорошо, — кивнула головой Божена. — Но пошли кого-нибудь уведомить маму, что я нашлась. Она, наверное, беспокоятся?
— Не волнуйся… В замке Зеленец много почтовых голубей. Эти птицы летают очень быстро. Еще к вечеру королева узнает, что ты жива и здорова.
Ставру очень хотелось спросить: как принцесса оказалась здесь одна, и кто такие Мухомор, Гнездо и Щерба, но он прекрасно понимал, что добиться вразумительных ответов от ребенка ему вряд ли удастся. И решил предоставить расспросы матери и Весняне. В конце концов, графиня аж четверых вырастила, в том числе и девочку — разберется.
— Тогда, поехали…
— Гладила! — позвал Ставр десятника. — Возьми в седло принцессу! — и когда тот подъехал, подал девочку ратнику на руки. — Те дядьки, что приглядывали за тобой, еще здесь?
— Да… — кивнула в сторону леса Божена. — Они вон там прячутся.
— Ясно… Гладила, отправь гонца к Любомиру с известием, что я передаю ему командование над всем отрядом, а сам возвращаюсь в Зеленец. Подробности будут с голубем. Потом, бери всех людей и вези Их высочество в замок. Меня не ждите, я — чуть позже догоню. Хочу с лесовиками, словом перемолвиться. Думаю, у них найдется, что мне сказать…
* * *
— Кого ждешь, воевода? Может, нас? — услышал Ставр рядом насмешливый и чуть шепелявый голос, когда топот конских копыт окончательно затих вдали. — Не задремал, случай?
Вепрь открыл глаза и увидел, прямо перед собой, сидящего на скрещенных ногах рябого лесника. Но говорил не он. Справа от сидящего Мухомора, как сразу окрестил его витязь, беспокойно переминался с ноги на ногу, невзрачный мужичонка. Судя по характерному тембру голоса — Щерба. Чуть повернув голову в другую сторону, Ставр краем глаза заметил опирающегося на дерево, третьего лесника. Здоровяка с прической более всего напоминающей воронье гнездо.
— Именно вас… дядя Мухомор. А так же — Щерба и Гнездо. Благодарю за возвращение принцессы. Обговорим условия передачи вознаграждения?
— Не будь ты, воевода, благородных кровей, — демонстративно сплюнул на землю Щерба, а тень отбрасываемая здоровяком угрожающе отлепилась от дерева. — Сказал бы я, тебе куда засунуть свое вознаграждение…
— Не понял? — слегка оторопел Ставр. Лесовик обиделся столь искренне, что витязь не обратил внимания на его вызывающее поведение. — А разве вы ее не с этой целью похищали?
— Погоди, воевода, — промолвил спокойно Мухомор. — Взаимное недопонимание происходит из-за того, что ты решил, будто похищение — наших рук дело. В то время, как все случилось совсем иначе.
— Так рассказывайте! — не выдержал Ставр.
— Непременно… — все так же неторопливо продолжил рябой. — Да только, сдается мне, что фляга у твоего пояса слишком тяжела, учитывая скорое возвращение домой.
— И в самом деле, — улыбнулся намеку Ставр. Отцепил флягу, откупорил ее и сам чуток отхлебнул. Потом протянул посудину Мухомору. — Угощайтесь.
— Благодарю, — кивнул тот. — Здоровье принцессы Беляны, — произнес чуть торжественно и приложился так плотно, что неуемный Щерба, завозился еще беспокойнее и ткнул товарища в бок носком сапога. А потом, не выдержал и попросту отобрал у рябого флягу.
— Полегче, приятель, — воскликнул возмущенно. — Не только ты хочешь выпить за здоровье наследницы престола королевства Зелен-Лог… — и с удовольствием припал к горлышку. Справедливости ради, стоит заметить, что выдержку Гнезда он не стал испытывать, и вскоре фляга перешла к третьему лесовику, — который ее и допил до дна.
— Чудесный напиток, — похвалил Мухомор. — Вот теперь можно и поговорить. Ты, воевода, мой сказ послушай. А потом — спросишь, если непонятно что будет. Хорошо?
Ставр кивнул.
— В тот день мы возле Турина промышляли. Обычный день, ничего интересного, но эта подвода привлекла к себе внимание слишком упитанными лошадьми. Не бывают они у поселян столь застоянные, особенно в страду… Да и парочка вооруженных всадников, усиленно изображающих, будто путешествуют отдельно, но в тоже время упрямо не желающие опережать едва плетущийся воз, вызывала подозрение. А еще бабенка… Слишком бела лицом. Словно никогда из дому не выходила. Вот и решили мы за ними проследить…