— Джо, старина! Наконец-то ты появился! Я уже начал беспокоиться — тебя не было несколько дней. Как Лаура? Как дети? А это кто?
— Все нормально, Сунь — жена и дети в порядке. Мой столик свободен? Отлично! Тогда принеси нам что-нибудь. Мы с коллегой хотим спокойно обсудить кое-какие вопросы.
Их разместили за неплотной бамбуковой шторой в нише, — стойка бара была вдали, через зал. А поскольку оркестра в ресторане не было, то к ним доносился только легкий, совершенно необременительный гул, который создавали посетители.
Разговор начался после пельменей.
— Мишель! Расскажите, пожалуйста, что Вы думаете обо всем этом? Я лично впервые сталкиваюсь с подобным. Прошла уже целая неделя. Но мы ничего не знаем! Более того: убийства продолжаются. И у нас нет ни малейшего понимания, кто же будет следующей жертвой. — полковник нахмурился. — Я человек дела. Всю жизнь я привык к тому, что четко знаю, где враг и что надо с ним делать. Но здесь ситуацию я не контролирую совершенно. И меня это очень беспокоит, потому что приказы отдавать все же надо. Люди не должны расхолаживаться.
Риббок взял печенье, откусил кусочек и запил из китайской чашки зеленым чаем. Пил он как профессионал — не открывая крышечки. Видно было, что и обед в этом ресторане, и сама обстановка являются для него привычными.
«Еще бы.» — подумала Мишель. — «Полковнику лет 50, и большую часть своей жизни он провел „на выезде“ или „в ожидании“. Тут, в Ньпорте.»
— Мои друзья рекомендовали мне Вас как высококвалифицированного аналитика. — продолжал Риббок. — Мне понятно, что сегодня на совещании Вы сказали не все. Вы рассказали лишь только обо всем твердо установленном и надежно доказанном. Но, может быть, Вы могли бы обсудить со мной какие-то гипотезы? Понимаете, мне очень нужно САМОМУ суметь сориентироваться в общей обстановке.
— К сожалению, я и сама-то практически ничего не понимаю. И мыслей пока нет никаких… Я только чувствую, что пока что идет накопление материала.
Мишель на минуту замолкла: она еле успела на лету подхватить кусочек крема. Промокнув губы салфеткой, она продолжила.
— Может быть, мы попробуем следующее, — мне это иногда помогает. Давайте суммируем то, что нам уже известно. Так, по крайней мере, мы сможем хотя бы подытожить то, что уже было.
— А также определить — снова в общих чертах — то, что может нас ожидать завтра! — закончил Риббок.
Они улыбнулись почти одновременно. Не только почти школьной выходке полковника — их порадовало явное подтверждение установленного между ними контакта. Того контакта, который способствует плодотворной работе, когда каждый делает свое дело — но координация общих усилий скрепляет все воедино. К тому же обед был действительно превосходен! А чай — смесь жасмина, ромашки и полыни — привел Мишель просто в восторг. Старик Сунь действительно был великолепным поваром.
— Итак, мы имеем убитых. Люди это совершенно разные. Разного возраста. Разного пола. Разной национальности. Разного рода занятий. Разного вероисповедания. Разной расы.
Поневоле напрашивается гипотеза о «случайности» в выборе жертв. Но все они тем не менее связаны единственным: их биографии приведены в справочнике «Кто есть кто в Америке». Так что о случайности речь идти не может.
— Но, может быть, убивают людей не только тех, которые имеются в этом справочнике? — спросил Риббок. — Может быть, мы просто заметили только тех, кто находился в справочнике?
— Я проверила это предположение самым первым. — ответила Мишель. — К сожалению, это не так. Все было бы просто, если бы мы имели дело с убийцами, которые убивают всех без разбору…
— Вы знаете, сколько человек перечислено в справочнике? — после паузы быстро спросила она.
— Не помню. Наверное, что-то около 30 тысяч?
— Почти верно. Свыше 43 тысяч биографий. А живет в США — более 200 миллионов человек. И если бы это был случайный выбор, тогда на наших 5 убитых пришлось бы еще более 20 тысяч убийств «простых людей», — тех, которые не зафиксированы в этом справочнике. Как Вы понимаете, ни о чем подобном речь даже и не идет!
Это во-первых. Но есть и еще одно не менее важное обстоятельство. Это сам уровень исполнения убийств. Настолько тщательно продуманные и подготовленные, настолько тщательно исполненные. Все это явно говорит в пользу сознательного и целенаправленного выбора жертв.
Мы имеем дело с целенаправленным убийством ИМЕННО ЭТИХ людей. Именно этих — и никаких других.
Обед они закончили в молчании. Риббоку необходимо было переварить услышанное.