Пока они шли, полковник начал понимать, что Мишель, пожалуй, не так уж и далека от истины. Кол, похоже, выбрал именно такое место, которое действительно МОГЛО обеспечить полную секретность переговоров.
Комната была явно обжитая. Здесь не было пыли, а на столе громоздились в живописном беспорядке исписанные бумаги вперемежку с какими-то деталями и железками. На стойках вдоль стен, на стойках, занимающих середину комнаты, стояло множество приборов, назначения которых полковник даже не мог себе представить. Его только удивило, что некоторые из приборов — работают.
— Не удивляйтесь. — сказал Кол. — Собственно, это и есть моя ЛИЧНАЯ Лаборатория. Я здесь работаю. В этой комнате — всегда сам. В других помещениях — часто с приглашенными сотрудниками. Не удивляйтесь также, что часть моей аппаратуры задействована: ее работа обеспечит секретность нашего разговора. А в том. что такая секретность действительно нужна — вы вскоре убедитесь и сами.
Они разместились в удобных высоких креслах вокруг большого стола, стоявшего прямо под светильником. На столе был неизменный кофе, сахар, а также печенье. На этот раз — слоеное.
Мишель не удержалась и попробовала его. Заметив, что оно ей понравилось, Кол похлопал ее по плечу:
— Лю не перестает тебя восхищать? Скажу по секрету: и меня тоже. А рецепт приготовления она передает тебе. — и он протянул ей исписанную мелким четким почерком бумажку.
— Ну, а теперь к делу. Вчера мы разговаривали с Мишель, и она произнесла фразу, которая заставила меня по-новому взглянуть на ситуацию. Я анализировал эту мысль всю ночь, и пришел к выводу, что у нас имеется ЕДИНСТВЕННЫЙ ШАНС предотвратить катастрофу. Это действительно единственный — и ПОСЛЕДНИЙ — шанс: более того, с каждым днем реализовать его будет все труднее и труднее…
— Что ты имеешь в виду? И зачем такая секретность? — спросил полковник.
Он был немного не в своей тарелке: за все годы общения с Колом ему никогда не приходилось видеть, чтобы тот принимал такие — особые — меры предосторожности. И поэтому ему не терпелось побыстрее внести ясность в ситуацию.
— Вчера, за разговором, Мишель обронила, что Мюррея уже ничем не остановишь. — ответил Кол. — А мне внезапно вспомнилась строчка из одной китайской поэмы: «И ТОЛЬКО СМЕРТЬ ОСТАНОВИЛА ЕГО…». Вначале мысль эта — физическое устранение Мюррея — показалась мне просто неприемлемой… Но потом, уже вечером, я взглянул на все сложившееся под другим углом зрения: явно или неявно, но ВСЯ пирамида управления Движением — во главе с Мюрреем — делает все необходимое, чтобы ввергнуть страну в пучину безысходности и многомиллионных человеческих жертв. Фактически, Движение Мюррея — это ПЕРЕДОВОЙ ОТРЯД врага, ведущего беспощадную ВОЙНУ против США.
И тогда я поставил вопрос так: что нужно сделать, чтобы ЛИКВИДИРОВАТЬ НАСТУПАЮЩУЮ КАТАСТРОФУ? Ответ становится практически очевидным: необходимо ЛИКВИДИРОВАТЬ ту пирамиду управления, на которую опирается Мюррей. Для этого нет нужды в уничтожении ВСЕХ людей из его Движения. Для этого нужно всего лишь УБРАТЬ некоторое количество координаторов, — как раз тех, на которые опирается именно ПОЛИТИЧЕСКАЯ деятельность Движения. Не будем забывать, что это Движение начиналось не как политические, — оно в самом начале выступало как религиозное Движение экуменического толка.
Потрясенный полковник смотрел на Кола недоумевающими глазами.
— Ты что, говоришь это серьезно?
Он перевел взгляд на Мишель, и с изумлением увидел, что она восприняла слова Кола не просто серьезно, на даже уже полностью и целиком согласна с ними.
— Браво, Кол! — тихо сказала Мишель. — Это действительно выход!
— Вы что, согласны с Колом? — спросил потрясенный полковник.
— Не просто согласна, а даже тоже считаю это действительно ЕДИНСТВЕННЫМ ВЫХОДОМ. — ответила Мишель. — Это решение не просто оптимально: оно также КРАСИВО с точки зрения теории.
— Пусть вас не удивляет слово «красиво». — добавила она, увидев негодующий жест полковника. — Дело в том, что «красивое» с точки зрения теории решение — это, как правило, ВСЕГДА ПРАВИЛЬНОЕ решение! Каждый, кто занимается научной деятельностью, поймет, о чем я говорю.
— Но ведь это же АМЕРИКАНЦЫ! Что же, ты нам предлагаешь убивать СВОИХ? — негодуя, наседал полковник на Кола.
— И Вы поддерживаете это? — обернулся он к Мишель.
— Джордж! Они уже НЕ НАШИ! — тихо осадил полковника Кол. — Они уже ВРАГИ. Враги всего, что мы считаем достойным человеческого существования. Враги нашего спокойствия. Враги нашего образа жизни. Враги нашего будущего. Они ИСПОЛЬЗУЮТ американцев в интересах ТРЕТЬИХ ЛИЦ — в интересах врагов всего того, что нам дорого!