— Извин…
— Шшш, — он приложил палец к ее губам, желая, чтобы вместо этого его губы накрыли её губы. — Не извиняйся за то, что заботишься о людях. Твое большое сердце — одна из причин, по которой я нахожу тебя такой очаровательной.
— У тебя тоже большое сердце, знаешь ли.
Бек отрицательно покачал головой, затем заглянул в ее большие голубые глаза и собрал все свое мужество, чтобы задать вопрос, кричащий в его голове:
— Мне просто нужно знать, так ли сильны твои чувства ко мне.
Хэвенли не колебалась:
— Во всех отношениях. Вот почему я так растеряна.
Ее ответ не удивил его.
— Я в этом не сомневаюсь.
— Когда я с кем-то из вас, это лучшее время. С тех пор как я увидела, насколько ты расстроился после того, как Сет поцеловал меня, я говорила себе, что должна сделать выбор. Я не могу продолжать причинять боль вам обоим. Но я не знаю, как это сделать.
Услышав вину в ее голосе, он обхватил ладонью ее щеку.
— Я не хочу, чтобы ты мучилась из-за этого сейчас.
— Я ничего не могу с собой поделать. Мне ненавистна мысль, что кто-то из вас может подумать, что я играю в какую-то игру.
— Я так не думаю. То, что ты чувствуешь, не является правильным или неправильным; оно просто есть. Выбор станет тебе ясен — со временем. Это произойдёт быстрее, если ты перестанешь пытаться заставить себя принять решение.
— Я постараюсь, — в голосе Хэвенли звучало что-то среднее между неубедительностью и удрученностью.
— Сделай все возможное, — он послал ей нежную улыбку: — Мне нужно спросить еще кое-что: когда Сет привел тебя в дом после того, как поцеловал, он разговаривал с тобой, пытался успокоить?
— Да.
— Это все, что мне нужно было услышать, — «может быть, мне все-таки не придется его убивать».
Конечно, после того как детектив нокаутировал Пайка одним ударом, Бек задался вопросом, сможет ли он выиграть кулачный бой против своего соперника…
Желудок Хэвенли заурчал, прерывая его мысли.
— Ты пропустила завтрак?
Она вздохнула:
— Да.
— Пойдем со мной. Пора обедать, — он взял ее за руку, и они направились к машине.
В конце концов, он собирался поцеловать ее. Только не на стоянке. Не рядом с машинами, проносящимися мимо по шоссе. Но у него был план — тот, который гарантировал, что никто, кроме него, не увидит Хэвенли, когда она впервые почувствует его прикосновение.
Через несколько кварталов он припарковался перед итальянской "дырой в стене", которую часто посещал. Он открыл дверь для Хэвенли, наблюдая, как она вошла внутрь и осмотрела причудливый интерьер с деревенскими люстрами, оштукатуренными стенами и клетчатыми скатертями, все это компенсировалось маленькими белыми огоньками, мерцающими на окрашенных бетонных полах. Несколько посетителей уже были здесь, пришли пораньше, чтобы опередить обеденную толкучку. Скоро появятся новые.
— Место непопулярное, но еда потрясающая. Однажды все равиоли и спумони 1доведут меня, — он похлопал себя по животу.
Она улыбнулась ему:
— Если ты привел меня сюда, я уверена, что еда отличная. Но компания еще лучше, и именно поэтому я здесь.
— Вау, теперь именно ты заставишь меня покраснеть.
— Сомневаюсь. Почему-то у меня такое чувство, что ты все это видел.
И делал тоже. Но ей не нужно этого знать.
— Ты часто сюда приходишь? — спросила Хэвенли.
Прежде чем он успел ответить, Анджело, пожилой мужчина с большим животом и редеющими серебристыми волосами, поспешил к ним.
— Рад снова видеть тебя, доктор Бекман, — он с энтузиазмом пожал Беку руку и приветливо улыбнулся Хэвенли. — Ваш столик готов. Я не резервирую столики на обед, но для тебя сделал исключение. Теперь я знаю, почему ты настаивал.
— Анджело, это Хэвенли.
Он взял ее руку в свою, мягкую, покрытую возрастными пигментными пятнами.
— Прекрасное имя для прекрасной женщины.
— Благодарю.
— Не за что. Доктор приезжает сюда уже много лет, и я всегда думаю, что он не должен приезжать один. И все же он всегда это делает. Так что сегодня мы празднуем.
Черт, если это не заставляло его казаться одиноким и отчаявшимся.
Хэвенли повернулась к нему с потрясением в своей яркой улыбке:
— Если я первый человек, которого ты привел, то приезд сюда для меня еще более особенный.
Это, казалось, привело Анджело в восторг:
— Следуйте за мной. Я провожу вас к столу и принесу вино, пока вы решите, чем бы вы хотели сегодня полакомиться.
Бек уже знал: он хотел насладиться великолепной девочкой рядом с ним.
Когда они прошли через столовую и достигли уютной ниши, спрятанной в отдельном коридоре позади кухни, он жестом пригласил Хэвенли в одинокую кабинку. Бек скользнул рядом с ней, Анджело вручил им меню и ушел.