— О, тебе и не нужно этого делать. Я уже позаботился об этом, так что ты можешь расслабиться и наслаждаться отдыхом. Ты знаешь… Я думаю, что у меня есть талант к этому дерьму.
Похоже, так оно и было. Неудивительно. Мэтт всегда был и волевым, и пронырливым.
— Молодец, — слова выскочили наружу, затем он поморщился: — Я ценю все, что ты сделал.
Заставив себя улыбнуться, Сет, поспешив в свою старую спальню, бросил сумку на матрац. Он провел рукой по лицу. Он пробыл здесь всего три минуты и уже хотел побыть один. Это будут долгие две недели под одной крышей во время каникул… Не то чтобы он не был рад видеть маму и братьев, но обычная радость была омрачена темным облаком. Сколько времени потребуется, чтобы забыть женщину, которую он едва знал?
Может, он был не в себе по другой причине. Расстройство суточного биоритма в связи с дальним перелетом. Недостаток сна. Изменение погоды. Или… то, что он был отвергнут самой горячей девушкой на планете. Он вздохнул. По какой-то причине его тело было в Нью-Йорке, но его искалеченное сердце все еще находилось в Лос-Анджелесе, окровавленное и разорванное на куски.
После того, как он присоединился к остальным, они закончили украшать елку всей семьей, повесили носки и попробовали праздничное печенья его мамы. Когда день сменился на вечер, они перекусили чипсами и пивом, прежде чем сесть за большой домашний ужин. Шумное время приема пищи было знакомым, но он чувствовал себя странно отстраненным, как будто просто наблюдал, как его братья смеются и подтрунивают друг над другом на расстоянии.
Мать наклонилась к нему:
— Ты тихий.
— Я устал, — это была правда… но она не была единственной причиной.
Завтра будет лучше, правильно?
Вскоре после десерта Сет пожелал всем спокойной ночи, вернулся в свою комнату и растянулся на кровати. Несмотря на усталость, ему удалось лишь смотреть в потолок.
Интересно, Хэвенли все это время интересовалась Беком? Неужели она использовала его, чтобы заставить этого придурка ревновать? Нет. Если отбросить злость, в ее теле не было ни капли манипулятивной силы. Она просто была честна в своих чувствах — более честной, чем он мог вынести.
Заворчав, Сет закрыл глаза, решив покончить с ней, а затем провалился в беспокойный сон.
Но следующий день был не лучше. Он поймал себя на том, что каждый час измеряет, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз видел лицо Хэвенли. Чем больше оно было, тем мрачнее становилось его настроение.
К вечеру он решил, что с него хватит… и вместе с братьями выпил пару банок пива, смеясь над старыми временами. Он чувствовал себя хорошо, пока не получил от нее сообщение:
«Прости меня за тот день. Я расстроила тебя, я не хотела. Я только что говорила с Рейн. Она сказала, что ты вернулся в Нью-Йорк. Я буду скучать по тебе. Счастливых праздников».
Перевод: Прости, но мне нравится Бек больше, чем ты. Счастливого чертового Рождества.
Он сжал трубку и сосчитал до десяти. Но нет, обида все еще кипела. У него было что сказать, задать вопросы. Но все это не имело значения. Он отказывался отдавать ей больше своей энергии. И он ни за что не пожелал бы ей удачи с садистом, который сломает ее дух, ее тело и ее сердце. Сет просто желал, чтобы у него хватило ума трахнуть ее до того, как он ушел.
Вместо этого он ответил: "Все в порядке. Тебе того же".
Ворча, он удалил сообщение, заблокировал телефон и сунул его в карман.
Возможно ли, что он неправильно ее понял? По общему признанию, он давно не практиковался в том, чтобы узнавать женщин поближе.
Ему было все равно… но он не мог перестать задаваться вопросом, поговорит ли он когда-нибудь с ней снова. Если бы он это сделал, изменило бы это что-нибудь?
Мэтт наклонился к нему с озабоченным выражением лица:
— Ты в порядке?
Сет заставил себя улыбнуться:
— О, не притворяйся, что беспокоишься обо мне, и не забудь сознаться о том случае, когда ты положил гудок под стул сестры Мэри Роуз в воскресной школе.
Остальные его братья завыли от смеха.
Мэтт хитро улыбнулся ему:
— Ты просто злишься, потому что обвинили тебя.
Это заставило их смеяться еще сильнее.
И, к счастью, никто даже не подумал о его настроении.
На следующее утро он попытался насладиться cочельником с семьей. Он нацепил веселую маску и катался по длинному, разочаровывающему дню, как будто у него не было забот в этом мире.
Семья Куперов отпраздновала Рождество новой снежной пылью и щедрой, хаотичной, слишком знакомой бурей безумного дерьма. Подарки ждали, когда их развернут под массивной елкой в гостиной. Огонь, который никогда не гас, потрескивал и наполнял весь дом ароматом сосны. Мама приготовила много еды. Как обычно, празднество, семейные торжества и пиршества продолжались весь день до глубокой ночи.