— И как? — вдруг говорит девчонка, уставившись на меня одним глазом.
Поднимаю вопросительно бровь.
— Ну вы смотрели. Вернее, рассматривали меня, — ее открытые оба глаза блестят игривостью. Она, что, флиртует со мной? Да быть такого не может.
— Я проверял дыхание. Слишком долго длилось твое молчание.
— Значит, переживали за меня? — вот опять. Это она так заигрывает?
— С чего бы? Думаю, у тебя есть тот, кто должен это делать.
— Вы хотите узнать, замужем я или нет? — она прищуривается, а на лице играет ухмылка. Ей идет эта игривость: румяные щеки, блеск в глазах, милые морщинки, появляющиеся вместе с улыбкой.
— Мне не нужно узнавать, чтобы быть абсолютно уверенным в том, что мужа у тебя нет, — смотрю на нее и растягиваю губы в злорадной ухмылке. — И отсутствие кольца на пальце тут не причем.
Она молчит и выжидательно смотрит на меня, мысленно требуя продолжения.
— Я думаю, вряд ли найдется на свете такой несчастный, который смог бы тебя вытерпеть.
Она ничего не отвечает, лишь обиженно задирает подбородок и отворачивается к окну. Закусываю губу, чтобы не заржать. Сейчас она похожа на маленького огорченного ребенка, которого хочется пожалеть. До сих пор не понимаю, как она работает с людьми. Ее место в детском саду- лепить с малышней птичек из пластилина.
Мы подъезжаем к знакомому мне адресу, и девчонка резво выскакивает из машины, оставляя свои пожитки на заднем сидении. То есть она уверенна, что я повезу их дальше. Ухмыляюсь. То ее под угрозой расстрела в машину не затащишь, то избавиться не можешь.
Первым выходит голубоглазый, вернее не выходит, а выпрыгивает и несется в сторону машины. Я невольно улыбаюсь, этот парень мне определенно нравится.
Выхожу из машины, когда голубоглазый подбегает, и протягиваю ему руку, приветствую.
— Привет, Шумахер!
— Привет, Макс! Привет Бамблби! — улыбается во все свои молочные.
— Что ты там сказал? Бам…кто?
— Бамблби! Ты что, не смотрел Трансформеров? — удивляется пацан, будто я сказал, что Земля- плоская.
Я смотрю на подошедшую к нам девчонку и пытаюсь найти в ней поддержку. Она закатывает глаза и улыбается.
— Бамблби — это герой фильма про роботов, — пздц, помогла, блть, аж стало сразу все понятно.
— Да, мой любимый автобот! — воодушевленно рассказывает пацан.
— Окей, дружище, я понял, а мой Камар — то тут причем? — делаю вид, что понял.
— Бамблби превращался в точно такого же Сhevrolet Camaro. Это, — указывает на мою машину, при этом закатывая глаза, будто это всем известный факт, как дважды-два-четыре, — прототип Бамблби.
Я ничего не понял, но раз режиссёры выбрали для фильма эту модель, значит у меня хороший вкус.
Перекладываю сумки в багажник, освобождая задние кресла. Пацан ловко запрыгивает назад, а его мамаша, к моему удивлению, садится на переднее пассажирское.
Останавливаю машину возле старой панельной девятиэтажки и выхожу вместе со всеми. Беру неподъемные пакеты, а девчонка непонимающе смотрит на меня. Она думает, что я позволю ей тащить эти гири? Я не благородный рыцарь, но и не последняя сволочь. Хотя я сволочь, но и не последняя.
— Я донесу.
— Спасибо, но не стОит.
— А я не спрашивал.
— Пошли, Макс, — тянет меня за собой мальчонка. Никитос все-таки умнее своей бестолковой мамаши. — Пока Бамблби!
Мы с парнишкой идем впереди, а вредина плетется за нами сзади.
Когда мы заходим в подъезд, я мысленно готовлюсь увидеть и прочувствовать все прелести старых панелек: невыносимый смрад от мусоропровода, старые разбитые окна, обвисшие почтовые ящики, окурки, грязь, обоссаные углы и лифт-«привет клаустрофобам». Но каково мое изумление, когда я вижу цветы в горшках на окнах и чистые выкрашенные стены.
— А вы, должно быть, ожидали алкашей с наркоманами увидеть? — слово читает мои мысли, спрашивает девчонка.