На самом деле мне нужны деньги, это правда. Я хотела летом свозить Никитку к морю, перед школой немного закалить. Поэтому лишняя копейка не помешает.
— Хорошо, — так же спокойно стараюсь отвечать и я. — Подберу для Филатова удобное время.
— Хорошо, — то ли себе, то ли мне говорит зав. — Передам Филатовой твои контакты, договоритесь что, да как.
Киваю и собираюсь уходить.
— Саша! — неожиданно зовет меня Манукян, когда я практически уже выхожу. — Хотя….нет…ничего….иди работай, — опускает глаза зав.
Странно. И что это все значит?
9
Максим
— Максим? — удивляется мать, когда входит на кухню. — Почему ты не на работе?
Время три часа дня, а я сижу дома, пью кофе и болтаю с Любашей. Правильный вопрос, мам!
— Устал, — театрально вздыхаю я, показывая нечеловеческую усталость.
Любаня смеется. Вообще, мне кажется, в этом доме Любаня единственная, кто понимает юмор. Ну и, собственно, меня. Обожаю эту полную, пахнущую корицей и булочками, женщину!
— Ааа… — протягивает мать. И недоверчиво косится то на меня, то на Любашу.
На самом деле я свалил с работы.
Вчера опять лег спать под утро, отмечали чей-то день рождения, но почему-то платил снова я. К 9 утра отец притащил меня на завод, посадил в отдел технического контроля, что-то наказал перепроверить и ушел. Там я и преспокойно уснул. Прямо за столом.
И всё бы ничего, но я проспал совещание со всеми завами, замами, начальниками и другими «несчастными». Отец ураганом ворвался в кабинет и разорался, как ненормальный, схватил за шкирку, как дворового вшивого кота, и потащил на собрание. Полчаса я пытался слушать, честно. Даже убедительно кивал, когда какой-то «замзавначальника чего-то там» распинался о несоответствии чего-то чему-то там. А потом я зевнул…Громко. И отец меня удалил с совещания…Вернее вышвырнул, как всегда, приправляя отборным матом.
— К 4 — м к Дане придет психолог, — воодушевленно сообщает мать.
Равнодушно пожимаю плечами. Мне не интересно.
— Михаил Андреевич сказал, что появились улучшения! — продолжает мать. — Да я и сама это вижу! — деланно радостно обращается мать к Любаше, хотя эта вся информация предназначена специально для меня. Я это знаю.
— Улучшения? — так же равнодушно спрашиваю я. — Теперь он громче молчит?
Знаю, что грубо, знаю, что жестоко. Но я и не претендую на звание «Брат года».
Мать смотрит на меня с упреком и осуждением, но ничего не говорит. Да, ма, ничего не изменилось, я, по-прежнему, та еще скотина.
— Максим… — качает головой Любаня и отворачивается.
И эта туда же…
— Проходите, пожалуйста…вот сюда можно повесить….конечно….будьте как дома, — слышу обрывками щебетание матери из холла.
— Как добрались? — уже отчетливее доносится до меня.
Понятно, мать ведет мозгоправа сюда, знакомить.
— Спасибо, хорошо, — о, а это уже интересно. Мозгоправ оказался мозгоправкой. — У вас очень уютно.
— Максим, познакомься, — ну кто бы сомневался, — Александра Вячеславна, психолог Дани.
Я сижу в гостиной на диване и листаю инстаграм. Поднимаю голову, чтобы поздороваться и спотыкаюсь…спотыкаюсь о знакомое лицо.
Она смотрит на меня огромными глазами, узнала. Мы прожигаем друг друга взглядом и первым нарушаю давящую тишину я.
— Психолог? Серьезно? Ты-психолог? — смотрю на девчонку, которая совсем недавно прыснула мне в лицо газовым баллончиком, на ту, которая обозвала меня маньяком.
— Максим, я прошу тебя проявить уважение к нашей…
— Ты считаешь, что человек, который не может совладеть со своими эмоциями, может помочь другому? — перебиваю ошарашенную мать я. — Ты в своем уме?
— Ну знаете ли…Да вы… — вот и пришибленная отмерла и подала голос. — Да как вы смеете меня так оскорблять? — срывается с места и несется к входной двери.
— Истеричка ты, а не психолог! — кричу ей вдогонку.
Мать стоит, как вкопанная, и непонимающе смотрит то на меня, то в след убегающей девчонке.
— Мужлан неотёсанный, — доносится из прихожей.
Мужлан? Кто вообще сейчас так говорит?
10
Саша
— Мужлан неотесанный, — как-то само по себе вырывается из меня. Плевать, что могла услышать хозяйка. Мне плевать сейчас на все. Я хочу уйти.
Господи, это же надо?!
Пытаюсь отыскать свою кожаную куртку (ха-ха, кожаную, ага, из кожи овцы, такой же, какой я сейчас и являюсь по сути), но внутри кипит ярость и обида, поэтому судорожно перебираю куртки на вешалке.
— Александра Вячеславна, простите ради Бога. Господи! Да что же это такое… — да-да, именно, милая женщина, вот и мне интересно, что это, мать его, такое?! — Максим, он…он…