- Ты так замолчал... Что-то случилось? Клайд, не пугай меня! Ну, пожалуйста!
- Шш, перестань!
Встряхнул ее легонько за плечи, ну что ты с ней будешь делать...
- Чего испугалась?
- Ты стал такой... Такой...
- Просто мне туда нельзя.
Роберта поняла сразу. Широко раскрыла глаза и прижала ладонь ко рту.
- Там все принадлежит ему, все им пропитано. Я был там, Берта, чувствовал, это прямо давит. И я не хочу туда идти.
- А если пойдешь, что произойдет? Он вернется? Вернется? Боже...
Берта поникла, отвернулась, сразу став маленькой отчаявшейся девочкой наедине с опять обманувшим ее надежды миром. Как же я хочу посчитаться с ним за нее, с миром, со всеми... Резко повернул ее к себе. Лицо к лицу. Глаза в глаза. Медленно произнес, чеканя каждое слово.
- Я не отдам ему тебя. Поняла?
Ее лицо зарылось мне в грудь, плечи затряслись.
- Не хочу... не хочу... Не отдавай меня...
Тихие всхлипывания заглушили отчаянную мольбу.
- Не отдавай... Не уходи... Не иди туда...
Решение пришло вместе с огромной досадой, напугал ее, да и себя самого... А все ведь просто.
- Берта, я останусь у тебя сегодня. Можно?
Роберта удивленно и радостно вскинула на меня глаза, быстрым движением отерла уже выступившие слезы. Как же все оказалось просто...
- Милый, конечно оставайся, я тебя туда не пущу!
- Не бойся, я уйду раньше, чем все встанут. Уйду тихо, никто не услышит и не увидит.
- Страшно только... - Берта протянула совсем по-детски, - а если мы проспим?
Я только усмехнулся.
- Не проспим, я умею просыпаться когда надо.
Роберта с забавным сомнением посмотрела искоса, ой ли? Я с притворной озабоченностью закусил губу, стараюсь ее отвлечь, развеселить этой шутливой пикировкой. Нагнали тут драматизма...
- Нет, я могу, конечно, пойти куда-нибудь под забором пристроиться, дорогая...
Произношу это с нарочитым смирением, хотя могу и там, без особых проблем. Но под крышей и рядом с Робертой - лучше. А вот на Джефферсон я не пойду. Берта решительно указала на свое окно.
- Нет, милый, никаких 'под забором', мы идём ко мне. Только будем тихо, хорошо?
- Конечно, Берт, тише мыши. Так, никого... Тсс! Я первый, давай за мной!
И мы шмыгнули к окну, как помянутые мыши. С невольной улыбкой отметил, что она и не подумала входить через дверь. Бесшумно открыл ставни и перемахнул подоконник, даже не коснувшись его, Берта не сдержала тихого восхищённого возгласа. Меня обнимает гостеприимный полумрак комнаты, такой домашний запах... Разворачиваюсь и принимаю руки Роберты, подхватываю подмышки.
- Колено на подоконник, забыла?
- Ну, Клайд... Я не умею...
- Учись, тютя!
И мы вваливаемся в комнату. На часах около двух, времени отдохнуть полно, вздыхаю с облегчением, быстро задергиваю занавески. Поворачиваюсь к Роберте, улыбаюсь и спрашиваю так просто, как будто и не было мрачного разговора пару минут назад.
- Спать или чай сначала? Предлагаю чай, я уже вижу, что мы оба любители.
Она улыбнулась в ответ и пошла хлопотать, уютно зашипел примус, через несколько минут мы снова сидим друг против друга за столом в жёлтом круге неяркого света. Смотрю на Берту, согревая ладони чашкой. Она смотрит на меня, держа свою так же, мы оба это заметили и тихонько рассмеялись. Как же хорошо... Медленно провожу ладонью по скромной зелёной скатерти, оглядываю комнату. Теперь можно не делать вид, что все тут знаю. Так уютно. Взгляд неторопливо скользит по столу, по фаянсовому чайнику с отбитым носиком, простеньким светло-голубым блюдцам и чашкам. Коричневые обои, такие же занавески. Старые и выцветшие, но аккуратные половички. Вазончики с цветами висят на стенах. Речной пейзаж в рамке под стеклом. Кровать... Отвел взгляд, вижу, что Роберта с улыбкой смотрит на меня, поняв мои мысли. Шепнула, обведя рукой комнату, ее глаза таинственно блеснули в свете тусклой лампы.
- Незнакомо все?
Улыбнулся в ответ, пожал плечами.
- Уже немного знакомо, Берт.
Она посмотрела на меня, подперев ладонью подбородок, снова шепнула.
- Как тебе тут, милый?
- Это дом. Так чувствую, - твердо повторил, глядя ей в глаза, - это дом.
- Да, Клайд. - Роберта накрыла ладонью мою руку, ласково погладила, - ты дома. Хочешь ещё чаю?
- А рулета больше нет? - жалобно так спрашиваю.
Берта рассмеялась и показала язык, вот ведь смешная...
- Ты все съел, обжора!
В ответ делаю умильное лицо раскаивающегося Робин Бобин Барабека, Берта смеется еще веселее. Отходит, слава Богу...
- И конфеты съели...
- Все съели и спать теперь хочу, - она сладко зевнула, прикрыла рот ладонью.
Увидев это, я тоже внезапно ощутил, насколько устал... Адреналин схлынул, захотелось тишины и покоя, и Роберта чтобы мирно сопела рядом, положив голову на плечо. А она посмотрела как-то странно, пальцы затеребили платок, глаза нерешительно забегали по комнате.