Оо... Адмирал Альберт Гливс выходит в отставку после сорока восьми лет службы на флоте... Чем знаменит, чем прославился? Я сморщился - вел в Европу первый конвой с солдатами во время Мировой... Герой, однако. И потом - доблестная служба в Транспортном Департаменте Флота США. Нет, все понимают, важное дело. Но...
А это что? Я вздрогнул - рядом со мной стоит Роберта и с улыбкой смотрит, а в ее руке... На сиденье кладется бумажный пакет, и она невозмутимо возвращается на свое место. Что характерно, никто в вагоне и глазом не повел. А если кто и обратил внимание - оставил это при себе. Что в пакете? Два сэндвича, запах потрясающий, сразу почувствовал, что не завтракал. Берта, ты просто лапочка у меня, вот это да... Не забыла, позаботилась... И сейчас просто мне их отдала, не испугавшись, что увидят и подумают разное. Пусть думают... А сама-то она есть собирается? Представил, как сейчас встану и подойду к ней, вернув один... Вид будет... Мысль додумать не успеваю, мне украдкой показан третий сэндвич. Если честно, после этой выходки мы спокойно можем сесть вместе, нет смысла скрываться. Да и был ли он вообще? Я не следил, но, по-моему, все ликургские уже сошли, публика в вагоне сменилась полностью. Пересесть? Возле Роберты есть место, она положила там сумку. Но остальные заняты, и еще багаж... Ладно, так доедем. Приятного нам аппетита...
9.55
Мы оба немного поспали, сидя каждый на своём месте. Пока дремала Берта, сторожил, мало ли, вагонные воришки также явление вне времени и географии. Но все тихо и вполне пасторально, редкие станции, их названия автоматически запоминаю. Фулхэм. Кэлвуд. Блэквуд. Хм, Черный лес, однако... Нэшвилл. Немногочисленные пассажиры неспешно входят и выходят, разговаривая вполголоса, поезд убаюкивающе покачивается и слышится классический перестук колес. Роберта зевает очень заразительно, но поддаваться нельзя, уже почти приехали. Показываю ей на сумку и делаю знак - попей. Качает головой, вопросительно поднимаю бровь. Ответный знак непонятен и Берта явно смущена. Через мгновение до меня доходит и усмехаюсь, она обиженно поворачивается к окну. Да, забыл, туалетов в поезде нет и бедняжке терпеть до Олбани. Да и мне тоже, кстати.
10.20
Подъезжаем, по вагону пронеслось неизбежное возбуждение перед прибытием. Поезд плавно описывает длинные дуги между широкими пологими холмами, Олбани построен на них. Вспоминаю строки путеводителя... Столица штата Нью-Йорк, одна из старейших в США. Стоит на Гудзоне, а где-то неподалеку в него впадает наш Могаук. Уже ''наш''? Наш! Интересно, в какой из церквей нам предстоит венчаться? Тут их немало, есть очень старые и красивые. И Ольга обещала показать нам гостиницу... Все-таки как хорошо, что нас тут ждут, что помогут. Понятно, что мы бы и сами справились, но... С друзьями, оно лучше. Правильнее.
За окнами уже плывет городской пейзаж, дома в три-четыре этажа, через несколько минут прибудем на вокзал, там нас должна встречать Ольга. Скорее бы, Роберта устала и вообще... То тут, то там начали вставать люди, брать багаж, готовиться к выходу. А это ещё что? Какой-то молодой человек хлыщеватого вида присел напротив Берты и что-то ей говорит. Приглядываюсь к ее лицу и вижу, что сказанное ей не нравится, отвечает односложно, смотрит мимо. Паренёк не успокаивается, Роберта уже ищет меня взглядом, в котором нарастает растерянность. Воришек тут не оказалось, зато нашлась другая проблема. Хмыкнул, приближаясь, а ведь в здешней провинциальной идиллии даже не подумал о такой возможности. Усмехнулся, хватит конспирироваться, мы от Ликурга далеко.
- Вот ты где, а я тебя ищу в другом вагоне!
И возникаю над плечом паренька, произнеся это во весь голос у него над ухом. Он отчётливо вздрогнул и попытался отодвинуться, оглянулся и наткнулся на мой взгляд. Неужели попытается что-то предпринять? Не хочется все же устраивать на глазах невесты банальную драку... Хм, драку? Молодой человек что-то, видимо, прочел в моих глазах, застыл. Прохожу, как мимо пустого места и галантно склоняюсь к ручке Роберты.
- Дорогая, ты неразборчиво написала номер вагона, пришлось за тобой побегать, - невозмутимо беру ее чемодан, сумку и поворачиваюсь к субъекту, который ещё не испарился, - вы позволите нам пройти?
Интонация отказа не предусматривает, Берта держится сзади и помалкивает. Проход мимо пустого места повторяется в обратном направлении. И когда мы уже отошли от незадачливого приставалы метра на два, оборачиваюсь и громко спрашиваю...
- Дорогая, а что он, собственно, от тебя хотел?