- А я ему ответил, какая же это защита, если я сам позавчера ему написал на тебя докладную?
Роберта секунду подумала над сказанным и ее плечи затряслись от смеха.
- Клайд, так это вышло, что...
- Что тот донос как раз и снял все подозрения. Ибо как можно защищать того, на кого сам же и пожаловался?
- Какой ты у меня.
Роберта восхищённо на меня посмотрела, крепко прижалась и затихла. Я же тихо продолжил.
- Но этого хватило простаку Лигету, Гилберт же раскусил нас сходу. Видимо, между ними произошел разговор, Лигет ему передал слухи о нас.
- И Гилберт пришел в цех и тоже проверил журналы и все понял. Да?
- Не только. Он на каждом доносе поставил знак, птичку. И под последним - написал своё имя. И так оставил все на моем столе.
Роберта вздрогнула.
- Он страшный человек, Клайд. Я боюсь его.
- Я тоже страшный человек, милая. Мы с ним похожи. Не заметила?
Ответный шепот чуть слышен за стуком колес.
- Тебя я уже не боюсь. Ты не страшный. Ты любишь меня. Я знаю.
- Люблю, Берта.
- Что было дальше?
- Дальше дядя пригласил меня на обед в выходные, ты это слышала.
Она молча кивнула.
- А мы уже решили ехать венчаться и никакого обеда быть не могло.
- Как ты смог отказаться?
В голосе Берты прозвучало неприкрытое уважение к власть и деньги имущим, этот тон мне не особо понравился. Потому ответил коротко.
- Я просто отказался. Попросил Гилберта передать извинения.
- А как объяснил?
- Никак. Это приглашение. Его можно принять. Можно не принять. Все.
Невольную сухость сказанного я смягчил поцелуем.
- А потом Гилберт, видимо, заинтересовался, почему я отказался, да и разговор у нас произошел интересный...
- Пуделек Сондры...
По лицу Берты прошла брезгливая гримаска.
- Милый, пить хочу, есть ещё лимонад?
- Держи, допивай все.
- А ты?
- Я нет, скоро уже Ликург.
Послушно допивает, бутылочка кладется обратно в корзинку.
- Да, пуделек Сондры, Берт. Гилберт очень заинтересовался внезапным превращением пуделька в кого-то ещё.
- В тебя, мой ангел.
Берта широко раскрыла глаза и глубоко вздохнула.
- И он послал человека проследить за мной, за нами. Мой промах, я ничего не заподозрил, когда этот хлыщ к тебе подсел перед Олбани.
- Зачем он это сделал, Клайд?
- Спровоцировать меня. Естественно, я подошёл, когда он начал к тебе приставать. И этим мы себя выдали.
- Мне тогда это показалось очень странным, я множество раз ездила в этих поездах...
- И никогда никто не пытался к тебе пристать?
- Никогда.
- Понятно.
- А тут именно когда ты рядом, и так грубо, неприятно...
Роберта передернула плечами от отвращения.
- А как ты его отвадил сразу, ты такой...
Погладил ее по голове.
- Это было нетрудно, да и не приставал он по-настоящему.
- Понимаю. Но все-таки...
Я посмотрел на часы, за разговором прошло почти два часа, минут через десять - Ликург.
- А дальше понятно, этот парень следил за нами в Олбани, видел венчание и все остальное. И сообщил обо всем Гилберту.
- А потом на вокзале следил...
- И если бы не ты, мы бы ничего не узнали, ты молодец у меня.
- Я так вдруг испугалась, Клайд...
- Ну и мы с Сирилом его взяли в оборот, он оказался не героем и дал номер, по которому звонил.
- И ты набрал?
- Да. Сразу.
- Кто тебе ответил?
- Гилберт.
- Понятно. И поэтому ты не пустил меня сидеть отдельно?
- Да, теперь скрываться смысла нет. Я не хочу, чтобы мы зависели от молчания Гилберта, - Роберта вдруг прижала обе руки к груди, и подалась ко мне.
- Клайд, ведь это значит...
- Да, Роберта, это значит, что мы законные муж и жена, нам незачем жить в разных квартирах и видеться украдкой по ночам, хоть это и было чертовски здорово.
И я невозмутимо начинаю собирать наш багаж, за окнами уже огни Ликурга и вот-вот появится вокзал.
- Берт, вставай, нам уже сходить.
Смотрю, как она оправляет платье, подаю плащ. Шляпка покрывает быстро уложенные волосы, из-под полей смотрят живые блестящие глаза. Губы решительно сжаты, Берта встает рядом со мной.
- Я готова, Клайд.
Через пять минут я, галантно подав Роберте руку, помог ей выйти из вагона на перрон ликургского вокзала.
- Добро пожаловать в Ликург, миссис Грифитс!
Перед глазами появилось бледное лицо Гилберта, его горящие ледяным пламенем глаза.
"Сондра возненавидит тебя, Клайд, она возненавидит нас обоих".
Глава 23
Мягкий тёплый свет свечей играл бликами на стенах и потолке, повинуясь прихотливо изменчивому течению воздуха. Два бокала тонкого стекла мерцали на низком инкрустированном слоновой костью столике. Вот изящная рука взяла один, девушка, сидящая в кресле, медленно пригубила напиток, задумчиво глядя на дрожащее пламя свечи. Тени от огня причудливо искажали строгое лицо, добавляя ему таинственности. Сидящий во втором кресле мужчина смотрит на девушку. Мерцающие в полумраке зеленые глаза, гладкие рыжие волосы, сегодня собранные в узел. Неброский кулон, голубая искра аквамарина, браслет с тем же камнем. Она не любит золото, предпочитая холодноватый блеск серебра и платины, за что ее иногда втихомолку называют Ледяной. Ее безмолвие словно подтверждает это прозвище. Молчание. Оно может длиться долго. Очень долго. Далеко не всегда им нужны слова, чтобы понимать друг друга. Послышался протяжный гудок паровоза, далеко разнесшийся по затихшему Ликургу. Мужчина мельком взглянул на часы.