— Я вообще об этом не думал, — признался Соболев. — То есть и представить не мог, что за ее появлением стоит что-то большее, чем просто желание занять должность. Не хочешь объяснить мне, как все обстоит на самом деле?
— Я наблюдала за тобой. Издали, — Марина окликнула проходящего мимо официанта и взяла бокал с шампанским у него с подноса. — Тебе не предлагаю, знаю, что ты не пьешь.
Павел нахмурился.
— Что еще ты знаешь?
Ее лицо стало серьезным.
— Что ты отдал бы все на свете, чтобы прожить тот день иначе. Только мы не способны переписать прошлое, как бы сильно ни хотели этого. А вот будущее — пожалуй…
— Я не понимаю.
— Конечно, не понимаешь. Тебя же там не было. Когда я несколько часов провела у операционного стола, спасая Лизе жизнь. Честно говоря, и не надеялась, что смогу. Кровотечение никак не останавливалось. Это вообще чудо, что она смогла выжить, еще и сохранить детородные функции.
Как врач, Левцова не имела права говорить ему об этом. Как человек, которому он стольким был обязан, видимо, не могла не сказать. Она закрыл лицо ладонями, чувствуя, как растекается по телу липкая, душная боль. И стыд за все то, что он сделал. Тогда — годы назад, и теперь, связавшись с женщиной, принесшей Лизе столько страданий.
— Она была моей лучшей студенткой, — продолжила Марина. — И лучшей практиканткой. Работала так, что некоторые состоявшиеся врачи диву давались.
— И поэтому ты решила направить ее на мое место? — уточнил Соболев, поднимая на Левцову глаза. — Чтобы показать мне, что она более достойна занимать эту должность? Что же, урок удался. Я готов уйти и уступить ей. Лиза действительно прекрасный врач и из нее получится замечательная заведующая.
— Как странно, — задумчиво проговорила Марина. — Несколько минут назад она сказала мне то же самое.
— Сказала… что? — Павлу показалось, что он ослышался.
— Что уступает место тебе. Ильина отказалась от должности. А поскольку других кандидатов нет, значит, заведующим действительно станешь ты.
Он не испытал ни радости, ни облегчения, — вообще никаких чувств. Огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда могла деться Лиза. Если она говорила с Левцовой совсем недавно, то должна быть где-то поблизости. Марина заметила его взгляд и улыбнулась.
— Ищешь Ильину? Боюсь, сейчас она вряд ли захочет с тобой говорить. Дай ей время.
Соболев опешил. О чем это она? Или Лиза рассказала ей не только о том, что отказывается от должности? Да нет, не может быть! Она ни за что не стала бы ни с кем делиться подробностями личной жизни. Как бы сильно не ненавидела его.
— От ненависти до любви — один шаг, слышал об этом? — спросила Левцова, снова улыбаясь.
— Чувствую себя беспомощной пешкой в твоей игре, — признался мужчина. — Не понимаю абсолютно ничего.
— Ну-у… — протянула она, — пешкой ты никогда не был, а теперь и подавно не станешь. И перестань искать какие-то подводные камни. Их нет. Все намного проще.
— Так объясни.
Она пожала плечами, делая еще один глоток из бокала.
— Шампанское потрясающее. Но ты правильно делаешь, что не пьешь. Точно усвоил урок.
— Марина! — ему было просто необходимо во всем разобраться.
— Да нечего объяснять. Я просто хотела, чтобы ты научился ценить кого-то больше работы и собственной шкуры. Чтобы сам понял, что такое, когда от любви все внутри переворачивается, и ты жить не можешь без другого человека.
Значит, все-таки месть? Он посмотрел в глаза Марины. Она хотела ему отомстить? Заставить страдать так, как сама когда-то? Но разве можно было так все спланировать? Предположить, что он влюбится в Лизу? Что она ответит ему взаимностью? А Валерия? Про нее Левцовой тоже все известно?
— Я не писала никакого сценария, — ответила женщина на все его незаданные вопросы. — Просто немного помогла событиям повернуться так, как мне хотелось. А остальное предоставила судьбе. Уж она-то точно мудрее нас.
— И что же дальше? — он не ее спросил, скорее, себе самому задал вслух этот вопрос.
— А это уже от тебя зависит, — отозвалась Марина. — И от того, какой выбор ты сделаешь сейчас.
Глава 48
Ей следовало пойти за ним. Сразу, как только Павел ушел. Она и собиралась, но, как назло, постоянно отвлекали, то один, то другой. Почему-то именно сейчас всем понадобилось поговорить о делах.