— Как это не подберёшься, у меня там свободно можно проходить
И вот здесь Ирэн и сказала, холодно улыбнувшись:
— Пройти при желании можно везде, но Иракли Геворкович, нам бы с вами разногласия решить и тогда мы могли бы делами заняться.
Что интересно, Леониди не стал делать вид, что он не понял о чём Ирэн говорила.
Наоборот, сразу сказал:
— Я готов, но только после того, как ваши идеи подтвердятся
Но для Ирэн этого было недостаточно, поэтому она не собиралась соглашаться и повторила своё предложение уже прямо, без намёков:
— Мне нужно признание моей наречённой дочери невестой князя Дадиани, только тогда я смогу дать команду на исследование вашей земли.
Леониди посмотрел на профессоров.
Ирэн подумала:
— Неужели он рассчитывает их перекупить?
Но здесь от Аристарха Викентьевича прозвучало:
— Без Ирэн Леонидовны не сможем, надо чтобы она взглянула.
Может старый профессор чуть присочинил, всё они уже могли бы сделать и сами, но и Гукасов и Шмоль, всё это был люди Ирэн, и они поддерживали только её.
И Леониди уступил. Если у него будут свои рудники и «чёрная кровь», то зачем ему выдавать замуж дочь за этого сопляка Давида. Он сам отделится от Горного княжества и станет князем.
Иракли Леониди был как росомаха, хитрый и опасный зверь. К такому нельзя было поворачиваться спиной. Но Ирэн и не собиралась, ей нужен был этот месяц, чтобы Соня успела выйти замуж за Давида, а она доделать свою работу и уехать обратно к детям.
И если для этого, нужно было «накормить росомаху», она сделает это.
А теперь ей надо пойти переодеться к ужину. Там же будут герои, Давид и Якоб. Надо их поздравить.
Глава 19
В её мире это назвали бы «пляжной вечеринкой». Правде не совсем на пляже, но море с этого холма, на котором стояли большие жаровни и всё было освещено специально установленными факелам, выло видно хорошо.
Вечер был тёплый, но Ирэн и Софья, на всякий случай захватили шали и не пожалели. Они и так смотрелись среди горянок, в основном одетых в платья тёмных тонов, словно экзотические птички, а в белых шалях, вообще напоминали сказочных фей. Только у Ирэн на шали были изображены крупные розовые цветы, а у Софьи цветы были голубые,
Якоб, Али и граф Андрей, зашли за Ирэн с Софьей в их покои. И поэтому по пути на вечерние костры они даже успели поговорить.
Граф Забела пока не признавался, что он делает в Горном княжестве. И Якоб тоже не рассказал откуда он знает ритуальный танец чидеба.
Ирэн обижалась на них, но ей было интересно послушать, что они расскажут про то, что чувствовали на лезге и поэтому обижалась понарошку.
Али и Забела сильно переживали, что им так и не удалось принять участие в драках.
Они оказывается даже ходили к князю Кириллу и тот им пообещал, что завтра лезга продолжится. Уже как праздничный вариант.
Ирэн только качала головой. Вроде все взрослые мужчины, а всё бы им подраться.
Давид сам пока не мог зайти за Софьей, её неопределённый статус не позволял, и ему пришлось ждать всех уже на холме. Ирэн издалека заметила, как он мечется, переживая, что они так долго идут.
Пока для них готовили мясо, граф Андрей заговорил про возможность наладить производство «белого камня» здесь в Горном княжестве.
Ирэн не стала спрашивать зачем, она спросила про сырьё и возможность построить печь, которая бы прогревала помещение для твердения «камня».
Забела расстроенно спросил:
— Это долго?
Ирэн пожала плечами:
— Смотря какой нужен объём, можно и под солнцем прогревать, только это займёт месяц.
Тогда Забела проговорился:
— Ирэн, а вы сможете съездить в один монастырь? Его разрушили ширванцы, там был приют, детей они угнали, но я хочу восстановить монастырь и имею намерение вернуть детей.
Ирэн заметила, как остро взглянул на Забела Морозов.
Похоже, ждёт графа серьёзный разговор, — подумала Ирэн.
Хотела ещё расспросить как далеко этот монастырь, но принесли мясо и овощи и всем стало не до разговоров.
Здесь всё было по-другому, не так как в столице или в провинциальном Никольском. Какая-то совсем другая жизнь. Вроде бы одна империя, а обычаи и культура совсем разные. Здесь в Горном, с одной стороны всё сложно, а с другой, наоборот по-простецки. Все вместе и господа и слуги и кровники, все веселились на лезге, а теперь поедали вкусное мясо на «вечерних кострах»