А ещё одна труба нужна была для того, чтобы проделать в ней отверстия, и чтобы пар выходил, равномерно распределяясь по пропарочной комнате.
Когда Ирэн закончила объяснять свою идею, то обнаружила, что уже сидит не одна напротив Бадри, а к ним подтянулись остальные работники и внимательно слушают, не забывая при этом восхищённо на неё смотреть.
Каха «раздулся» словно воздушный шар, просто переполненный гордостью, что это он привел такую необычную госпожу.
Ирэн снова подумала о том, что все эти новинки приведут к тому, что прогресс именно в Стоглавой сделает огромный шаг вперёд, если, конечно, Бротта её не остановит.
Подумала о том, что для безопасности у неё есть Яша и Андрей, пусть они с броттскими шпионами разбираются. Да ещё Шувалов кресло просиживает в Кремле, а у него вообще целая тайная служба.
Бадри сказал, что завтра же узнает про чан. Комната у него есть, но если не подойдёт, то сруб такого размера поставить дело не долгое.
С материалами проблем не будет, но надо определяться белый или красный?
Ирэн спросила про то, какие обычно здесь монастыри или церкви строят.
Оказалось, что из-за бедности строят из того камня, который ближе находят. Горы, издалека не повезёшь.
Но, всё-таки посоветовали поговорить с настоятельницей монастыря.
Ирэн подумала, что это справедливо, уточнить у настоятельницы, а также у Забела, который и собирался восстанавливать монастырь и приют за свои деньги. Но Ирэн было страшно туда ехать. Она боялась того, что может там увидеть. То, что осталось от Софьи Мещерской, чей отец и непонятная озлобленность привели к таким последствиям.
Ирэн думала о том, что, если бы Софья захотела, уехала бы из Стоглавой так далеко, что никто и никогда бы не узнал чьего сына она растит. Зачем всё это было нужно. Власть! Деньги! И что? Помогут они ей теперь? За все деньги мира не вернёшь сына.
А как Мещерская отреагирует, увидев Ирэн? Тогда же медиум сказала, что от Ирэн будет зависеть выживет ли сын Мещерской или нет. А вот не сказала бы Ирэн, что мальчик как две капли воды похож на великого князя, первого наследника, может и ничего не было?
Только вот сам князь Мещерский, отец Софьи Мещерской, вряд ли бы остановился пока не заполучил в руки власть, и тогда уже бы дети царской семьи могли пострадать. Страшно!
Но времени было немного, граф Забела и Морозов уехали за армейскими в гарнизон, и Ирэн подумав, что всё равно уже почти доехали, поехала к разрушенному монастырю.
Глава 24
Село Мегри. Расположение военного гарнизона Стоглавой империи под командованием генерала Цициани.
Господа Забела и Морозов выслали впереди себя дежурный разъезд, чтобы сообщить о своём прибытии, иначе в этой приграничной местности всякое случалось и гарнизонные ребята могли пальнуть из пушки, не разобравшись свои едут или чужие.
На подъезде к гарнизону встречать из выехал сам генерал Цициани Павел Дмитриевич:
— Господа, я рад, давно уже получил от нашего с вами общего знакомого письмо, что вы едете по делам важным и государственным, признаться ждал вас раньше.
Цициани был высок, плечист и…абсолютно лыс, поэтому на приёмах всегда носил парик, но здесь в гарнизоне, где не было тех, кого может смутить лысина бравого полевого генерала, он гордо сверкал своей лысиной. Цициани был довольно молод, ровесник императора ему было около тридцати пяти лет. Но уже прославился как генерал, не знавший поражений, и был дважды награждён орденом Святого Владимира первой и второй степени.
Гарнизонная крепость была отлично укреплена, при подъезде Морозов с Забела насчитали три линии обороны.
— Что частенько наезжают наши ширванские друзья? — усмехнувшись спросил Забела.
— Да, — вернул усмешку Цициани, — как деньги броттские появляются, так и начинается всё заново. Сейчас небольшая передышка, праздник.
Так за лёгкими намёками на сложную ситуацию они въехали на территорию гарнизонной крепости и спешившись, прошли в просторный дом, где располагалась основная ставка генерала Цициани.
Пока ординарец накрывал на стол, говорили ни о чём, Цициани подшучивал над Забела, про которого Шувалов написал, что, если тот скажет, что он в отставке, не верь, с тайной службы в отставку уходя только после смерти.
Забела отшучивался, прикрываясь тем, что это был сложный манёвр, потребовавшийся для того, чтобы оказаться в Горном княжестве несмотря на противодействие с разных сторон.
— Да уж наслышан я про ваши «разные стороны», — усмехнулся генера Цициани, — говорят у них отличная фигурка, гениальный ум, и чёрные глаза?