— Где он? — спросила Ирэн. Сердце у Ирэн вдруг застучало быстро-быстро, дышать стало тяжело. Появилось ощущение, что вот он, тот самый поворотный момент, когда надо будет сделать выбор. Как будто в сказке, ответишь неверно и… голова с плеч.
— На улице, возле дома, он не стал заходить, — кивнул на входные двери Морозов
Ирэн кивнула слуге, тот подал ей шубку из голубой норки.
— Я пойду? — спросила Ирэн
Морозов кивнул.
Ирэн вышла, и не видела каким взглядом проводил её Якоб. Он как будто «кричал»: — Не уходи! Останься! Повернись! Посмотри на меня…
Но Ирэн выскочила из дома, не оборачиваясь.
Ирэн вышла, сощурилась от солнца. Морозный воздух прошёлся по щекам, окрашивая их в лёгкий румянец, пахло снегом, хвоей и пирогами.
— Наверное, Пелагея, узнав, что гости, заставила кухарку печь пироги, — подумала Ирэн.
Напротив входа в дом стоял Виленский и смотрел на то, как по поместью в дальней части, ходят люди, все чем-то заняты. Одет Виленский был в тёплый кафтан, какой носили казаки, похожий на черкесску, из-под него виднелся бешмет*
(*Бешмет — одежда в виде кафтана со стоячим воротником, часто шёлковая)
Он ей показался каким-то помолодевшим, будто бы плечи его развернулись, чего раньше не было видно в обычном его костюме. Зелёные глаза блестели на обветренном солнцем лице. Будто бы и не серьёзный Виленский, а парень, который наконец-то понял, что значит жить.
Ирэн, кутаясь в шубку, сделала несколько шагов вперёд. Мужчина повернулся. Увидел её. Сначала он смотрел настороженно. Ирэн сделала ещё несколько шагов навстречу. Теперь между ними было расстояние вытянутой руки. Она посмотрела прямо ему в глаза, и вдруг он неуверенно произнёс:
— Ирэн?
— Здравствуй, Серёжа, — сказала Ирэн
И этот большой и сильный мужчина сглотнул, сделал большой шаг ей навстречу, взял в руки её лицо и произнёс:
— Я помню тебя.
Он прижался лбом ко лбу Ирэн и… вдруг начал целовать её лоб, глаза, нашёл её губы и поцеловал, нежно, почти невесомо.
— Мама, папа, — из-за спины раздался звонкий мальчишеский голос.
Сашенька с разбегу врезался в Виленского и тот подхватил сына и подбросил его вверх.
— Папа, папа, и меня, — это уже Танюша, которую долго одевали в шубку и теперь она, опаздывая на самое главное, бежала, смешно скользя по утоптанному снегу
Виленский поставил Сашеньку и подхватил Танюшу. И теперь уже Танюша, казавшаяся толстеньким бочонком из-за шубки, взлетала весело хохоча.
Виленский встал на колени прямо на снег и обнял детей двумя руками по очереди целуя темноволосую и золотую головки.
Ирэн, улыбавшаяся и плакавшая одновременно, так не увидела, как Морозов прошёл в казарму к Никодиму, уточнил у него что-то, потом написал короткую записку, попросил передать её Ирэн и выехал за ворота, взяв путь в сторону столицы.
Память к Виленскому возвращалась постепенно. Сначала он вспомнил всё, что было до того, как Ирэн появилась в этом мире, потом он вспомнил события прошлого года, которые начались после появления Ирэн. Но воспоминания о том, о чём они говорили в старой штольне так, и не вернулись.
Ирэн подумала, что расскажет ему ещё раз, но как-нибудь потом.
Свадьбу Сергей и Ирэн сыграли в новом храме спустя три месяца после того, как Морозов привёз Виленского в Никольский. Больше тянуть было нельзя, живот ещё был маленький, но с каждым днём становился всё заметнее.
Пелагея, которая сразу отметила изменения в Ирэн, взмахивая руками говорила: — Давайте уже венчайтесь, а то, что люди-то скажут.
Но Ирэн было всё равно, что скажут люди. Она была счастлива. Сергей подал в отставку с главы Государственного совета и теперь постоянно жил в Никольском, занимаясь делами вместе с Ирэн.
Теперь у них была настоящая семья и они с Сергеем начали строить большой дом, в котором обязательно будет ещё одна детская комната.
Эпилог
О Морозове в тот день, когда он привёз Виленского Ирэн вспомнила только к вечеру, когда обнаружилось, что на ужине есть все кроме него. Никодим ей передал записку, в которой Морозов писал, что будет всегда любить её, но не хочет вставать между ней и её счастьем.
На мгновение у Ирэн защемило в сердце, но потом, посмотрев на Сергея, на коленях которого сидела Танюша, а он что-то объяснял Сашеньке, лицо которого светилось от радости, она поняла, что свой выбор сделала еще тогда, в Горном княжестве, когда приняла решение уехать домой.
Просто в тот момент она не до конца понимала, что ей действительно важно, но высшие силы ей показали верный выбор, проведя через непростые испытания.