– Собирайся. Поедешь со мной в город развлечься, поиграть в карты, выпить рюмку-другую. Мне кажется, Майлз посматривает на нас как на сумасшедших.
– Что ты обо всем этом думаешь? – спросила Кей, сморщив вздернутый носик.
– С тех пор как я приезжала в последний раз, здесь стало роскоши еще больше. – Ребекка придирчиво разглядывала «Брайтон-Павильон», подвергшийся очередной переделке. – Страшно подумать, сколько это может стоить.
– Поедешь со мной к моей маме? Она будет очень рада, – сказала Кей, беря Ребекку под руку.
– Я не могу, Кей, – поспешила отклонить приглашение Ребекка. – Передай ей от меня привет.
– И как ты намереваешься провести этот день в Брайтоне? Магазины? Морские купания? – поддразнила ее Кей.
– Видишь ли, сестра Елизавета попросила меня увидеться с ее давней подругой, которая живет здесь, в Брайтоне. – Подруга сестры действительно жила на Бейкер-стрит, и Ребекка уже обещала навестить ее. Только не сегодня. Но Кей об этом не надо знать.
– Значит, встретимся в семь на Шип-стрит, – предложила Кей, останавливаясь у дома своей матери. – К тому времени Адам закончит все свои дела, и к восьми мы вернемся в Грэйвли.
Это предложение совершенно не устраивало Ребекку. Она еще не знала, где расположена таверна «Бык и мышь», и ей необходимо было дождаться там брата, чтобы застать его врасплох. Если оставить ему записку, он сбежит, догадавшись, что ей от него нужно.
– Видишь ли, Кей, я не уверена, что успею к этому времени, и если меня не будет в назначенный срок, поезжайте одни, а я вернусь в наемном экипаже.
Кей пришла в ужас от столь смелого решения, и Ребекка постаралась ее успокоить:
– Пожалуйста, не волнуйся. Я так редко оставляю «Саммер-Хауз», что должна использовать время в Брайтоне с наибольшей пользой. – Она чмокнула Кей в щеку. – Передай своей маме наилучшие пожелания от меня.
С моря уже дул холодный, пронизывающий ветер, и Ребекка плотнее закуталась в плащ, махнула Кей рукой и быстро пошла прочь, накинув на голову капюшон темно-синего бархатного плаща, который скрывал ото всех ее лицо и золотистые волосы.
Ребекка торопливо шла по узким улицам Брайтона, дважды спрашивая дорогу: один раз – у фонарщика, который уже начал свой обход, другой – у женщины, торговавшей горячими пирожками. От вкусного запаха баранины с луком у Ребекки засосало под ложечкой, но она решила не тратить деньги.
Таверна оказалась дальше, чем она думала, а тут еще начало быстро темнеть. Она забыла, что дни теперь намного короче. Порыв сильного ветра сорвал с ее головы капюшон, когда Ребекка, наконец, увидела вывеску на длинной Бревер-стрит: нахально ухмыляющаяся мышь сидела верхом на черном быке.
Двое мужчин, направлявшиеся к таверне, обернулись и бесцеремонно оглядели ее. Мгновенно покраснев, Ребекка сделала вид, будто рассматривает небольшой корабль, покачивавшийся на волнах у пристани. Мужчины продолжили свой путь и скоро исчезли в дверях таверны. А Ребекка стояла на пристани и размышляла, как лучше поступить. Может, остаться на улице, прогуливаясь перед таверной? Однако бесцельное хождение туда-сюда могло быть неверно истолковано мужчинами. Или войти в таверну и расспросить хозяина заведения?
Ребекка стояла и из-под капюшона следила за происходящим вокруг нее. Проходившие мимо джентльмены не обращали на нее никакого внимания. Это придало ей решимости, и она, плотнее закутавшись в бархатный плащ, незаметно вошла в таверну «Бык и мышь».
Войдя, Ребекка растерялась, поскольку несколько коридоров веером расходились от входа.
Она выбрала и пошла наугад по одному из них до комнаты, в открытой двери которой увидела джентльменов, куривших сигары и игравших в карты.
– Эй, поосторожнее, – раздался вдруг не очень дружелюбный женский голос.
– Простите. – Ребекка с удивлением уставилась на толстые ноги в домашних тапочках, подняла глаза, и перед ней предстало полное багрово-красное лицо женщины в кружевном чепце не первой свежести, из-под которого выбивались каштановые с проседью волосы.
– Вы, собственно, зачем здесь? – спросила Куини Спенсер, именно так звали женщину, смерив взглядом девушку и презрительно скривив подкрашенные губы.
– Я к хозяину таверны, – вежливо объяснила Ребекка. – Мне необходимо с ним переговорить.
– О чем, интересно? – переспросила ее Куини. – Можете говорить со мной. Я его жена.
– В таком случае помогите мне, – взмолилась Ребекка.
Она устало прислонилась к сырой беленой стене и облизала пересохшие от волнения губы. Откуда-то выскочили две девицы в лифах и юбках из прозрачного газа и исчезли в одной из комнат.