– Кто бы мог подумать… – усмехнулся Мэйхью, – похоже, от меня зависит жизнь и смерть Люка Трилоуни! – Он снова протянул руку к робе, и Ребекку передернуло от омерзения к коротышке. – Так и быть, я возьму у вас деньги, Трилоуни, можете пасть передо мной на колени и умолять меня перестать ласкать вашу невесту… Видите, как ей это нравится?
Луч света дернулся и упал прямо на Люка, тот отпрянул, а Мэйхью прикрикнул на Кларки:
– Держи фонарь, дурень!
Но Кларки, наклонив голову, с искаженным от ярости лицом и громким ревом бросился на своего хозяина.
– Убирайся к повозке, тупица, не то получишь! – крикнул Мэйхью, махнув рукой в сторону старой фермерской повозки. Но его угрозы и ругательства не возымели никакого действия.
Подбежав к Ребекке, Кларки схватился голой рукой за лезвие кинжала и отвел его на безопасное расстояние, дико крича от нестерпимой боли, затем оттолкнул мерзкого человечка от Ребекки с такой силой, что тот кубарем прокатился несколько ярдов, пока не скрылся в темноте.
Ребекка без сил опустилась на землю, но подскочивший Люк подхватил ее на руки. Словно издалека она слышала гортанные угрозы и приказания Люка, но его нежные поцелуи постепенно приводили ее в чувство. Потом Люк крепко обнял Ребекку и, передав в объятия Саймона, быстро ушел.
Саймон с сестрой на руках дошел до повозки и осторожно уложил в нее Ребекку, сел за кучера и погнал старую изможденную лошадь по дороге, шедшей вдоль берега моря. Ребекка успела настолько прийти в себя, что увидела, как Блэккер с Россом схватились в жестоком поединке и каждый старался, улучив момент, нанести своему врагу смертельный удар, а исчезнувший было Мэйхью бежал на помощь своему сообщнику. Объятая ужасом, она проследила, как контрабандист, которого Росс оглушил и сбил с ног, медленно поднялся и с кулаками на изготовку стал ждать спешащего к брату Люка. Но не прошло и нескольких секунд, как Люк одним ударом уложил его на землю, а сам бросился на помощь Россу, который, угрожая кинжалом двум окружившим его бандитам, держал их на расстоянии двух шагов.
Росс набросился на Блэккера и уже, было, замахнулся, чтобы нанести ему удар кинжалом, но подоспевший Люк успел схватить брата за руку. Внимание Ребекки привлекло выражение лица Росса – он улыбался… нет, удовлетворенно посмеивался, будто подобное занятие было ему по душе. Росс жестом предупредил Люка, что к контрабандистам идет подкрепление. Ребекка, сидевшая в повозке, тоже посмотрела в ту сторону, куда показывал Росс, – четверо мужчин спускались с горы, еще несколько вышли из плохо освещенного здания таверны.
Саймон последний раз щелкнул кнутом, и старая лошадь, наконец, свернула в лес. Здесь было темно и тихо. Не прошло и минуты, как Саймон остановил повозку и повернулся к Ребекке. Бросив вожжи, он наклонился и обнял ее за плечи: Ребекку била нервная дрожь.
– Мне нужно вернуться и помочь им, Ребекка. Я понимаю, Люк, возможно, убьет меня за ослушание, но я должен вернуться во что бы то ни стало. Силы явно не равны, даже если великан Кларки присоединится к нам.
Ребекка кивнула в знак согласия, не в силах вымолвить ни слова.
– Эта дорога ведет в Брайтон. Через какое-то время старая кляча сама добредет туда, а дальше ты дорогу знаешь. Не бойся, ты справишься. – Саймон обнял ее и, спрыгнув с повозки, помчался в Чертову бухту.
Ребекка вскарабкалась на козлы и стала на ощупь искать брошенные Саймоном вожжи. Она хотела повернуть повозку и мчаться вслед за братом на помощь тем, кого она так любила, но вовремя осознала, что в таком состоянии стала бы опасной помехой.
Старая лошадь вдруг повернула голову и посмотрела на нее своим печальным глазом. В призрачном лунном свете, едва проникавшем сквозь ветви деревьев, Ребекка узнала лошадь и вспомнила, как ее называл возчик – это была Бесси, которая привезла их с Люси в «Саммер-Хауз». Боже мой! Как давно это было!
– Но, Бесси, но! – повеселев, стала погонять лошадь Ребекка. – Ты наверняка знаешь эту дорогу, так что я полностью полагаюсь на тебя.
В ответ старая кобылка тихо заржала и перешла на легкую рысцу.
Угольки в камине медленно угасали один за другим, время от времени вспыхивая красным светом и выбрасывая сноп светящихся искр. Ребекка устало откинулась на спинку стоявшего у камина кресла и, окинув взглядом свою маленькую гостиную, в изнеможении закрыла глаза. Старинные стенные часы пробили два часа ночи, и она от неожиданности вздрогнула.
Была уже полночь, когда она вернулась домой, но Марта и Грегори, обеспокоенные и встревоженные, ждали ее. На объяснения у Ребекки не было ни сил, ни желания – она все еще находилась в возбужденном состоянии от пережитого чудовищного потрясения. Пообещав Тернерам, что утром все им расскажет, и, заверив их, что она цела и невредима, Ребекка пожелала им спокойной ночи и проводила их до двери.