Глава 18
Не уверена, что даже мать Керка узнала бы его в том виде, в котором он предстал тогда передо мной. Добропорядочного английского плантатора как не бывало, его место занял полуголый туземец: голову покрывал платок, а другой и единственной одеждой были шорты выше колен. Все остальные части тела он выкрасил в густо-кофейный цвет. Излишне говорить, что в тот момент я бы не променяла его неухоженный вид на великолепие самого Тадж-Махала.
Было счастьем прильнуть к нему и не выпускать из своих объятий, но Керк слишком ясно представлял грозящую нам опасность, чтобы медлить. Он позволил мне спрятать голову у него на груди и немного попричитать, пока не прошел мой шок, затем встряхнул меня и спросил, не причинен ли мне какой-нибудь вред.
— Нет, — ответила я. — Просто перепугана до смерти неизвестностью, и все. — Тут вернувшийся ко мне голос снова начал дрожать. — Слава Богу, что вы…
— Послушайте, — прервал он меня, — вы можете идти? — Я кивнула, не доверяя голосу. — Хорошо, идите за мной. Держитесь сзади как можно ближе. Возьмитесь за мой пояс, если боитесь отстать. Опасны лишь первые несколько минут, потом будет проще. Вы готовы?
— Да, сэр, — прошептала я.
Последовав его совету, я вцепилась пальцами в пояс его шорт, когда он повернулся, чтобы выйти из лачуги. В этом не было большой необходимости, потому что ярко светила луна. Просто в те мгновения я как никогда прежде нуждалась в якоре, а то, что Керк обладает способностью вселять уверенность в других, мне уже было известно. Прикасаясь к нему, я верила, что мы выберемся.
— Не смотрите по сторонам, — прошептал мне Керк через плечо, когда мы вышли из лачуги.
Но я ослушалась его. Не из любопытства, а из-за непонимания того, что он имеет в виду. Наверное, у жены Лота нашлось бы такое же оправдание. Как и она, я была наказана, хотя и не так сурово.
Возле крыльца лежало тело моего стражника. У меня мелькнула мысль, что в предыдущую ночь, украдкой посмотрев на меня, он в последний раз в своей жизни видел женщину. Безжалостный удар ножа почти снес ему голову. Сделав это, Керк, наверное, вытер лезвие ножа о рубашку своей жертвы. Но я любила его, потому что он сделал это ради меня.
Деревня спала, во всех хижинах было темно и тихо. В большинстве других стран нас бы, наверное, облаяли собаки. Но здесь было иначе: малайцы держат не собак, а кошек и относятся к ним с почти суеверным благоговением. К счастью, коты — хвала им — не преследуют свою жертву громким мяуканьем. Мы пересекли деревню без приключений и добрались до кромки темных джунглей. Самый опасный этап нашего побега завершился удачно. Почувствовав облегчение, я начала непроизвольно хихикать, хотя радоваться было, конечно, рано.
Поняв, что я на грани истерического обморока, Керк оглянулся и замедлил шаг. Стараясь отвлечь меня, он стал рассказывать, как развивались события после моего похищения. Живые и здоровые, Дэн и Джи Ди не подозревали ни о чем, пока не вернулись с аппаратурой к джипу и не обнаружили моего отсутствия. Недолгие поиски и неистовое ауканье ничего не дали. В панике они кинулись к бунгало и столкнулись с Керком. Керк умолчал, что, должно быть, задал мужчинам словесную трепку за то, что мы все-таки нарушили его запрет и вышли за пределы усадьбы без провожатых. Он пошел на место происшествия и вскоре составил свою версию. Он нашел место, где я была поймана сетью, тропу, по которой меня несли похитители, и место на берегу реки, где след оборвался.
Располагая этими данными, Керк не мог знать, кто был моим похитителем, и сначала, как и я, предположил, что это дело рук партизан. Вскоре распространился слух о моей гибели. Воинскому подразделению, направленному в джунгли для наведения порядка, было приказано подобающе похоронить меня. Позже, когда полученное от Се Лоука требование о выкупе прояснило положение вещей, приказ был отменен и… Керк пошел за мной сам.
— И что теперь? — пробормотала я, когда он закончил свой рассказ.
— На берегу нас ждет небольшое каноэ, как раз для двоих. В нем я оставил и свой «стен». Поплывем вниз по течению, и вскоре все опасности останутся позади.
— Я не о том. Почему вы пришли за мной? — Об этом можно было спросить и позже, но для меня этот вопрос был настолько важным, что я не стерпела.
— А почему нет?
— И все-таки? Вы же ничем мне не обязаны.
— С этим делом мог справиться только я. — Керк запнулся. — Можно сказать, это была моя обязанность. — В темноте я увидела, как сверкнули в улыбке его зубы. — Миссия белого человека, — передразнил он интонацию Норджа.
— Долг белого человека — единственная причина? — уточнила я, внутренне противясь утвердительному ответу. — Это не было…
Тут Керк сделал предостерегающее движение рукой, в которой был большой малайский нож, и я замолчала. Мы застыли без движения. До того момента я не понимала, где мы находимся, но теперь, когда мы остановились и перестали говорить, я услышала плеск воды. Мы были недалеко от реки. Больше я ничего не слышала и не понимала, что так насторожило Керка.
Он вновь начал осторожно продвигаться вперед. Я пошла за ним. Через десяток шагов мы остановились перед плотной стеной зарослей бамбука, закрывавшей от нас реку. Керк осторожно раздвинул стебли и в свете луны стал внимательно изучать берег.
— Что случилось? — прошептала я ему в ухо. Он молча показал рукой. Взглянув в указанном направлении, я увидела ярдах в пятидесяти маленькую лодку. Это была именно та лодка, которая должна была дать нам свободу. Но вокруг нее стояла небольшая группа людей, все они были вооружены.
Интуитивно я поняла, кто это. Подняв взгляд на Керка для подтверждения своей догадки, я прочитала по его губам одно лишь слово: «Бандиты».
Глава 19
Шансов на то, что каноэ, тщательно спрятанное Керком, сможет кто-нибудь найти, было приблизительно один к миллиону, и тем не менее этот шанс нашим врагам представился. И вот они стояли перед нами, реальные, как сама смерть, и надежно перекрывали нам путь к спасению.
Но они не понимали важности своей находки. Знай они, что каноэ принадлежит Керку, символу их ненависти, они, несомненно, прочесали бы джунгли. Лодка, однако, ничем не отличалась от других, даже огромным глазом, нарисованным на носу — разумеется, для того, чтобы она могла видеть, куда плывет.
Пока мы, не шевелясь, стояли в своем укрытии, партизаны потеряли интерес к каноэ и принялись что-то обсуждать между собой. Похоже, решали вопрос, остаться ли им на месте или идти дальше.
Пожалуйста, пожалуйста, молила я про себя Провидение, пусть они уйдут. Но, видимо, в ту ночь я исчерпала свой лимит удовлетворяемых просьб. Самый рослый бандит из группы, гигант более шести футов высотой, с мощным торсом и бычьей шеей, прекратил дискуссию, решительным жестом указав на то место, где они стояли. Он отошел в сторону, на более сухое место, и начал собирать сушняк для костра. Остальные последовали его примеру.
За все это время Керк не проронил ни слова. Когда стало очевидным, что бандиты располагаются на ночлег, я прошептала ему на ухо:
— Чего мы ждем? Давайте выбираться отсюда, пока они нас не обнаружили. Мы все равно не сможем завладеть лодкой, я готова идти пешком, лишь бы не оставаться здесь.
— Мисс Пауэлл, вы умеете лазить по деревьям?
— Думаю, что да.
— Постарайтесь бесшумно забраться на любое из этих деревьев. Я подберусь с другой стороны и попытаюсь захватить лодку.
— Забудьте о лодке! — сердитым шепотом возразила я, удивленная его неспособностью оценить опасность такого предприятия. — Мы можем идти пешком.
— В лодке мой «стен», надо его забрать. — Видя мое замешательство, он добавил:
— Вы не понимаете, сколько бед он может наделать, этот пулемет, попади он в другие руки. Я не могу позволить бандитам завладеть им. К счастью, они его пока не заметили, но утром обнаружат наверняка.