– Я этого так не оставлю и найду способ доказать твою ложь, – бросила она уходя.
Парень ответил ей снисходительной улыбкой.
* * *
Прошла неделя. Школьная жизнь продолжалась без казусов: бомбы больше не закладывали, айподы не крали. Дело Эрика и Майло замяли так тщательно, что даже зачинщики помалкивали. Правда, успев похвалиться перед всеми «героическим» поступком поимки вора. Их торжествующие взгляды, нахальные улыбки и походки победителей были противны Риган, она всячески избегала парней.
Патрик бахвалился синяком на лице, заверяя, что соперник получил гораздо больше. Девушка злорадствовала, поглядывая на подправленную физиономию первого красавца, хотя для неё он лишился этого звания. Она радовалась, что ему дали отпор и надеялась, что Майло досталось не так крупно, как заверял Хьюз. Но выяснить истину не могла – её друг исчез и не появлялся.
Казалось, отсутствие Рэйнса замечала только она. Никто не говорил о нём, не вспоминал и не переживал, словно его образ стёрли у всех из памяти. Равнодушие окружающих задевало, все беспрекословно поверили Эрику, не стремясь доказать обратное или хотя бы допустить, что Майло оболгали, а во всем виноваты два хорохористых петуха. Но доказательств обратного не было, и от бессилия хотелось рыдать в голос.
Ежедневно на уроках, которые они посещали оба, Риган смотрела на пустое место, и холод сковывал сердце ледяной коркой. Она словно надеялась, что Майло вернётся, войдёт в класс, улыбнётся, окутает её облаком своего очарования, посмотрит тёплыми светло-карими глазами, и все печали сразу пройдут. Один лишь взгляд – и все беды растворятся…
А потом туда посадили другого человека. Это означало крушение надежд – Рэйнс не вернётся. Не в этот класс, не в эту школу, не в этот город.
Риган стала рассеяна и невнимательна, ко всему потеряла интерес, по крайней мере, к учебе точно. Успеваемость упала. Джина переиначивала её поведение по-своему, считая, что та погрязла в хандре из-за предательства друга. Она старалась оказывать поддержку и поднимать настроение, но получалось плохо: подруга лишний раз упоминала, какой Майло подлец, думая, что таким образом помогает пережить кризис. Настоящие чувства по поводу такой «поддержки», Риган не высказывала, но всегда останавливала разговоры и закрывала тему. Джина трактовала это на свой лад: что бедняжке тяжело любое упоминание мерзавца. Она сочувственно кивала и понимающе хлопала по плечу.
Трейси тоже «утешала» как могла. Конечно, не в таких ярких выражениях, которые могла себе позволить только близкая подруга Джина, но всё равно делала Риган больно.
Сегодня, на большой перемене, девушки снова завели обличительный разговор. Они сели за столик и приготовились к трапезе, когда мимо, сияя, как днище алюминиевого таза, проплыл Патрик, а за ним хвостом – Эрик.
– Хьюз идёт, – проговорила Трейси с придыханием и состоила ему глазки.
Риган даже головы не повернула.
– Красавец, – вздохнула Джина, – даже синяк его не изуродовал.
– Как это? Портит идеальное лицо и ещё как! Надеюсь, скоро пройдёт. И не подумаешь, что у Рэйнса такой сильный удар.
– Да, не скажешь. Если сравнивать их, Рэйнс проиграет. Взгляда хватит понять.
Подруги обсуждали Майло, точно были одни. Причём нарочно не называли его по имени. Риган начала раздражаться.
– Жаль Патрика, у меня до сих пор в голове не укладывается этот кошмар, – снова поддакнула Трейси. – А каково сейчас Эрику?
– Вот-вот! Надеюсь, Рэйнсу досталось, – фыркнула Джина. – За всё хорошее!
Риган стукнула кулаком по столу, чтобы прекратить разговор. Вилка выпрыгнула из ладони, перелетела через плечо, громко и многократно отзвенела об пол и откатилась в сторону. Все в столовой обернулись.
– Следи за тем, что говоришь, – процедила она.
– А что я такого сказала? – обиделась Джина. – Просто выражаю мысли вслух.
– Риган, ты сама не своя последнюю неделю, – сказала Трейси. – Понимаю твоё нынешнее состояние, но может хватит, пора войти в колею? Забудь инцидент с Рэйнсом, как страшный сон. Мы с Джиной поможем.
– Это мы виноваты, Трейси. Мы постоянно напоминаем ей о неприятной ситуации. Все давно забыли, а мы накручиваем. Извини, дорогая. Просто мы негодуем от того, что с нами учился такой парень, – она будто не замечала, как подруга нахмурилась. – У него ведь отец – преступник. Признайся, даже ты не знала, что у него такая семья?
Это стало последней каплей.
– У него нормальная семья, – резко возразила Риган. – Я знакома с его матерью, она замечательная женщина! Не вам судить о родных Майло. Слышать больше не хочу ни одного грубого слова в его адрес! И видеть вас не горю желанием, – она встала, и стул обиженно заскрипел железными ножками об пол, вновь привлекая внимание к их столу.