К тому же мне определенно нравится в Руаре! Даже несмотря на неприятный инцидент, который происходит, когда мы с Глэдис уже почти пересекли площадь. Один из мальчишек-воинов лет четырнадцати все же оступается во время учебного боя и с криком падает на колья. Мой первый порыв — броситься на помощь, но Верховная Ведунья вовремя останавливает меня:
— Нельзя. В Руаре каждый сам за себя. Ему просто следовало быть более подготовленным и осторожным.
На моих глазах с будничным видом ученики-лекари с помощью воинов снимают еще живого руарца с железного кола. К ним тут же подходят два наставника: лекарь и воин. Лекарь быстро оглядывает окровавленного мальчика, бьющегося в предсмертных конвульсиях, отрицательно качает головой, после чего воин-наставник одним точным движением дреда добивает парня.
Не то чтобы я не видела смерть и трупы… За последние несколько суток у меня в жизни такого добра было хоть отбавляй, но это уже перебор. Они даже не попытались спасти мальчишке жизнь!
— Руару не нужны слабые и больные, — ответ Глэдис, как всегда, опередил мой вопрос.
Почти сразу, словно из ниоткуда, появляются прислужницы-тени в длинных серых одеяниях с полузакрытыми лицами. Мне видны лишь их глаза: бездумные, стеклянные, пустые. Никаких эмоций. Серые прислужницы с механической точностью выполняют приказ наставника-лекаря, — кладут мертвое тело мальчика на носилки и куда-то уносят. Не проходит и минуты, как на площади возобновляются тренировочные бои, праздные разговоры, тихое хихиканье, и лишь кровавое пятно, оставшееся от убитого мальчика на каменной брусчатке, напоминает о том, что здесь только что произошла трагедия — умер человек. Но пятно торопливо замывает серая прислужница, незаметно появившаяся с тряпкой и ведром воды.
Нет кровавого пятна — нет трагедии. Вскоре я четко уясню. — в этом и есть весь Руар.
Теперь я понимаю, почему Карл сказал, что здесь каждый сам за себя.
Так что добро пожаловать в Руар, Ада. Добро пожаловать в Руар…
— Это моя комната?!
Сказать, что я в восторге — не сказать абсолютно ничего!
Как только я переступила порог спальни в крыле шатер, где теперь мне предстоит жить, напрочь забыла об инциденте, который произошел несколько минут назад на площади.
Отар меня побери! Да это же не комната, а настоящий дворец! Просторная, с дорогой мебелью. На полах и на стенах ковры. Спальня словно состоит из двух зеркальных половинок, в каждой стоят широкая мягкая кровать под балдахином, письменный стол, кресло, большой шкаф для одежды, книжные полки, тумбочка, туалетный столик с большим зеркалом.
— Твоя половина левая. В правой живет Мэдлин, — спокойно объясняет Глэдис. Похоже, ее несколько забавляет моя столь эмоциональная реакция на новый дом.
— Это что… Все мне?! Я что, правда здесь буду жить?!
Старуха едва заметно кивает.
— Йо-у-у! — не выдерживаю, кричу как сумасшедшая, прыгая на месте от радости.
Открывается вторая дверь, и в комнату заходит красивая кареглазая девушка лет пятнадцати в довольно строгом темно-зеленом длинном платье. Она с удивлением взирает на меня, но вопросов не задает, потому что замечает Верховную Ведунью. Незнакомка тут же опускает глаза и склоняется в почтительном поклоне. В таком явно неудобном положении она замирает, как статуя. Я все жду, когда она выпрямится, но девчонка упрямо не меняет позу. Перевожу вопросительный взгляд на Глэдис.
— Чего это ее так перекосило?
— Со временем ты тоже так научишься, — мягко отвечает Верховная Ведунья.
— Зачем? — вопрос вылетает на автомате.
Глэдис удивленно приподнимает бровь. Чувствую на себе напряженно-изумленный взгляд девушки. Видимо, я опять сморозила глупость. Тороплюсь исправить положение:
— То есть… Я хочу сказать, что да… Конечно, научусь.
— Думаю, Мэд тебе поможет. Оставляю тебя на ее попечение. Мэдлин, объясни новенькой правила Руара и, — старуха слегка брезгливо шевелит костлявыми пальцами в моем направлении, — приведи ее в надлежащий вид. Покажи, как работает ванна.
Верховная Ведунья удаляется прежде, чем я успеваю возмутиться насчет ванной. Да! В Катаре в нашей хижине не было ванной, но зато она была в доме священника. Раз в неделю, а то и чаще я наведывалась к Эвану, выставляла мальчишку из его же спальни (благо он никогда не сопротивлялся) и не меньше часа с превеликим удовольствием отмокала в его ванне. Так что не надо! Я прекрасно умею пользоваться ванной комнатой!
Еще раз с удовольствием осматриваюсь.
— Красота! — оборачиваюсь к уже распрямившейся девчонке, явно недовольной появлением в ее комнате столь странной соседки. — Я Адамаск. Но можно просто Ада. Глэдис сказала, мы теперь будем жить вместе.