– Наверное, только чудо уберегло нас от неминуемой смерти. Когда Дейенерис пала, сир Барристан запретил об этом упоминать. Битва продолжалась три ночи и три дня. Те кто не был убит в бою, падали от усталости, огонь пылал повсюду. Чтобы как-то помочь воинам, с помощью своего дара я подняла в небо одного из драконов. Огненная лавина накрыла эти земли, сметая все, что попадалось ей на пути: Белые ходоки, упыри, люди, животные – это было ужасно, – на мгновение девушка остановилась, собираясь с силами и глотая слезный ком, подступивший к горлу. – Казалось, их ордам не будет конца, но на восходе третьего дня, когда кровавый закат залил небеса, за этой черной тучей мы смогли разглядеть светоч надежды.
– О чем ты?
– Сталь и пламя сделали свое дело! Горящее сердце всегда одерживает верх над бездушными тварями. Мы сжигали павших товарищей, отрезая тем самым всякую возможность найти подкрепление. Драконы – великое оружие, без которого мы не смогли бы одержать победу в этой битве.
– Оружие с собственной волей, оставшееся без хозяина! – мрачно заметил Клиган. – Где они сейчас?
– В пещере, недалеко от Винтерфелла. Сир Барристан приказал согнать туда часть скота, чтобы они не нападали на людей. Пока все тихо.
– А что с Белыми Ходоками?
– Некоторые из них пали в бою, а остальные отступили назад. Слава богам, что нам удалось вынудить их бежать по разоренной ими же дороге, там не осталось жизни. Самые сильные бойцы из оставшегося войска добровольно вызвались продолжить наступление до тех пор, пока не смогут искоренить эту нечисть или же загнать ее в ту же бездну, из которой они вырвались. До сих пор мы получаем от них благие вести. Войска одержали победу, но путь к былому процветанию довоенных лет предстоит сложный и не многие из нас смогут его пройти, – отерев платком глаза, вымолвила Санса. Сандору оставалось только подивиться тому, сколь рассудительной стала его маленькая Пташка. Действительно, война заставила ее повзрослеть.
Подойдя к окну, мужчина окинул взглядом мертвую пустошь, окружившую Винтерфелл. На многие мили вокруг простиралась выжженная пустота, слегка припорошенная снегом. Из невысоких сугробов отовсюду выглядывали черные остовы огромных деревьев. Было очевидно, что десятилетия понадобятся на то, чтобы здесь вновь расцвела жизнь, чтобы холмы усыпали раскидистые рощи, чтобы утоптанная земля вновь стала плодородной, но начало было положено.
– Люди созданы для войны, Пташка. Годы мира и процветания делают нас слабыми, но сейчас, даже такому, как я ясно, что Вестерос нуждается в передышке. Земля настолько пропиталась кровью, что уже невозможно собрать войско, ибо не будет в Семи Королевствах семьи, которая не пережила бы смерть близких в этих нескончаемых бойнях.
– Это так. По воле злого рока все Великие дома Вестероса лишились своих сынов, а это…
– Повлечет за собой новую грызню меж теми, кто остался в живых. Сейчас десятки мелких лордов могут начать бойню за Железный трон.
– Вполне возможно. Пока власть взял в свои руки лорд Тирион, заняв место королевского Десницы, и остатки Малого совета…
– Кто бы сомневался, – прервал ее Пес, презрительно фыркнув.
– Но никто не знает, долго ли получится продержаться. На следующей неделе они отбывают в Королевскую Гавань. По информации наших пернатых гонцов, Киван и Джейме Ланнистеры заняли Кастерли Рок, готовясь к новым нападениям Железнорожденных, тем же занимается и Мейс Тиррел со своим сыном. Грейджои были единственными, кто не поддержал Дейенерис, а соответственно, единственными, у кого еще осталось войско. Сейчас они опасны, как никогда!
– Не бойся, Пташка, они не попадут в Винтерфелл! – положив руку ей на плечо, проговорил воин.
– Так считали многие до тебя, но резня, учиненная Теоном, говорит об обратном!
– Каждая потеря делает нас сильнее и мудрее. Ты не повторишь ошибок, допущенных твоим братом.
– Возможно…– задумчиво проговорила она, застыв взглядом на танцующем пламени свечи. – Это еще не все!
– Что еще?
– После смерти Роберта Аррена и гибели Гарольда Хардинга Долина осталась без власти. Лорд Тирион говорит о том, что я, как единственная оставшаяся в живых наследница тети Лизы, должна заявить свои права на господство в Орлином Гнезде, но…
– Чтобы удержать Долину, нужно войско, а жалкие остатки северян, нуждаются в покое…
– Я тоже так посчитала, – согласно кивнула Санса, – поэтому мы отправили туда письмо с предложением сделать меня хранительницей этих земель до окончания зимы, а потом учредить совет, на котором будет выбран новый наместник или же окончательно утвержден старый.
– Идея неплохая, – задумчиво потирая подбородок, проговорил Клиган. – Но я бы не питал напрасных иллюзий по этому поводу.
– Мы выиграли войну, я вернулась домой – иной награды мне не нужно. Я всего лишь хочу, чтобы мой сын рос на родной земле, – коснувшись ладонью своего живота, проговорила девушка. – В Винтерфелле должен сидеть Старк!
– Пташка… – со вздохом проговорил мужчина, но в эту секунду мысль, будто молния, пронеслась в его разуме. Оглядев девушку с головы до ног, Сандор осмелился произнести свою догадку в слух, пытаясь унять дрожь, терзавшую его тело. – Твой сын?
– Да, – кивнула она, на миг испугавшись выражения, застывшего на его лице.
От одной мысли, что она могла понести ребенка вне брака, ком подступал у нее к горлу. Узнай об этом ее старая септа, перевернулась бы в гробу. Разве это достойное поведение для благородной леди? Была война, а война оставляла за спиной нормы морали, правила приличия, долг и честь. По крайней мере, случившееся с ней произошло по доброй воле с любимым мужчиной, чего нельзя было сказать о сотнях других барышень, взятых насильно. Война заставила ее повзрослеть. – Я беременна, – прошептала Санса, опустив голову на грудь.
Услышав это признание, Клиган потерял дар речи. Никогда он даже помыслить не смел о подобном, но жизнь распорядилась иначе. Они не выбирали подобной участи, то был выбор судьбы, сделанный за них высшими силами. Это была жестокая насмешка богов, решивших соединить нерушимыми узами представительницу древнего рода с тысячелетней историей и телохранителя из Королевской гвардии, чья родословная насчитывает три поколения псарей с Бобрового Утеса; утонченную леди и грубого воина; красавицу и чудовище. Это казалось невозможным, но стало реальностью: абсурдной, невозможной на первый взгляд, но истинной.
– Сандор, – тихо проговорила девушка, потрепав мужчину по плечу. Молчаливая задумчивость, воцарившаяся меж ними, начала потихоньку сводить ее с ума. Не такой реакции она ждала. – Сандор, – более настойчиво проговорила Санса.
Пташка ждала от него ответа, а он словно онемел, пытаясь принять случившееся. Какая-то часть его души, твердила о том, что происходящее с ним сейчас, является лишь продолжением его беспамятства, очередной иллюзией, посылаемой больным воображением. Чтобы прийти в себя, доказать себе обратное, воин надавил на рану, боль тут же разнеслась по всему телу, еще больше исказив его лицо.
– «Это все правда», – пронеслось у него в голове, но слова так и не сорвались с его языка. Слишком неожиданной была эта новость, слишком дорогой подарок судьбы. Все что он смог сделать в этот момент, это упасть пред ней на колени, обхватив тонкую талию девушки. Пьянящий аромат благоуханных масел окружал Сансу едва уловимым ореолом, туманя разум. Прислонив лоб к животу своей возлюбленной, мужчина почувствовал, как скупая мужская слеза прочертила влажную дорожку по его изувеченной щеке.
***
Ночь укутала землю черным плащом, на котором, будто бриллианты, мерцали звезды, заставляя серебриться нескончаемые сугробы. Ночная владычица уже заняла свое почетное место на небосводе, будучи молчаливой свидетельницей разыгрываемого перед ее взором действа. Глядя на Винтерфелл с высоты птичьего полета, казалось, что замок превратился в сияющий во мраке маяк, ставший путеводной звездой для запоздалых путников. По периметру крепостной стены, на зубчатых крышах башен радостно плясали язычки пламени, а небольшая дорожка из факелов змейкой вилась в сторону богорощи, разрушая непроглядный мрак.