Я очень пожалела, что не курю. Так бы я попробовала, горят они или нет. Может быть, ночью, чтобы не мерзнуть, я смогла бы развести костер…
Пару раз я садилась отдыхать, пить хотелось все сильнее…
Когда я увидела небольшую речушку, стекающую по каменистому ложу в море, мне уже было совсем всё равно, можно её пить или нельзя. Шубу я давно несла в руках и собиралась снять свитер. Даже тонкая ангорка лишняя при двадцати пяти градусах. Возможно, было и больше… Не снимала я свитер только по одной причине. Кроме бюстгальтера на мне ничего не было, даже сорочки. Никогда не любила лишнее белье на теле. Но и выбора уже не было. Свитер был просто влажный от пота.
Я напилась воды, обмылась, пусть и без мыла. Выполоскала свитер в холодной воде и, расстелив его на горячих камнях, села думать, как теперь тащить вещи, где взять еду и вообще — что делать?
Я внимательно рассмотрела, чем я владею, на данный момент. Ключи от квартиры, четыре пластиковые карты, косметичка на молнии где лежат: пузырек серебристого лака для ногтей, тушь для ресниц, маленький тюбик крема для рук, три карандаша и две помады. Еще две прокладки, карандаш для письма, записная книжка и три, разной степени исписанности, шариковых ручки.
Две резинки для волос, совершенно новые. И набор иголок, которые я купила у бабульки на улице. Я иногда покупала такую хрень. Просто так бабулька денег не возьмет, а если купить мелочевку, пусть и бесполезную, и дать купюру побольше — можно махнуть рукой и сказать: «Сдачи не надо». И быстренько свалить, типа — тороплюсь… Мне всегда было жалко таких вот неустроенных.
Иголок было аж пятнадцать штук. Десять довольно тонких, а пять, отдельно — крупные и очень крупные. Одна так прямо огромная. Такая была у маминой бабушки. Я ее, бабу Тоню, помню плохо, она умерла, когда мне было всего восемь. Но весь дом у нее был увешан всяческими вышивками. Различные мальчики с собаками, розы и прочие красоты, вышитые крестом. Так вот, точно такую огромную иголку бабуля почему-то называла «цыганской». Может, я из них потом крючок сделаю и поймаю рыбину? Но даже сейчас идея показалась мне весьма идиотской. Я прекрасно знала, как выглядит крючок. С иглы легко соскочит любая рыбина — зазубрины-то нет. Ну, а о том, что нет лески или даже просто нитки, можно и не говорить.
Пластиковая бутылочка из-под воды — я просто не успела ее выкинуть. Ну, хоть что-то полезное. И, разумеется, документы. Паспорт, пенсионное и постановление суда о разводе.
В кармашке сумки завалялась пара старых карамелек-стекляшек. Я, прямо-таки с трепетом, развернула одну из них, апельсиновую, кисло-сладкую, яркую и совершенно земную… Даже слёзы навернулись на глаза. Я понимала, что совершенно не представляю, как выбраться отсюда. Что есть и где ночевать? Не жить, а хотя бы ночевать первые два-три дня?
Теоретически, наверное, я была бы способна построить хижину. Возможно даже с очагом. Но не голыми же руками ломать деревья! Я читала много разных попаданских сказок, но ни одна из них не рассказывала, что делать, если вляпаться как я. Героини попадали в прекрасные и удобные миры, где их ждали принцы, драконы, обязательно — царских кровей, на худой конец — ректоры магических академий, редкостной красоты и порядочности… Мне-то что делать? Я уже откровенно ревела и не собиралась останавливаться…
Нарыдавшись до икоты и полного упадка сил я пошла умываться. Заодно набрала в бутылочку воды.
Свитер уже просох. Я отстегнула от сумки один ремень, скатала полушубок в тугой рулон, закрепила булавкой, которую всегда носила на подкладке, надела свитер, потому что кожа как-то подозрительно покраснела. Надеюсь, я хоть не сгорела — крема от загара здесь нет.
Норку свою я обмотала в два слоя, туго-туго, ремешком от сумки и, за карабин, закрепила на самой сумке. Перекинула второй ремень через грудь, прямо как почтальон Печкин в известном мультике, чуть сдвинула груз на бедре и пошла дальше. Выбора у меня все равно пока не было.
Выбор появился вечером.
Вымотанная, как собака, я тупо переставляла ноги и шла, даже не глядя на окрестности. Если бы не берег, с которого я не сходила, я бы могла подумать, что брожу по кругу. Такие же пучки травы, такие же камни, совершенно такое же море… Даже лес начинался так же точно, в тридцати-сорока метрах от берега. И точно так же я не могла опознать ни одного дерева. Я присела отдохнуть у крупного валуна, который отличался от наваленных вокруг камней размерами и, немного, цветом. Он был самым крупным из всех камней, которые я видела, и по центру шла почти ровная черная полоса. Я со стоном присела на голыши и оперлась спиной о камень. К вечеру стало не так жарко, но последний ручей встретился мне часа три назад. Помыться просто негде. Ноги в ботинках совсем сопрели, но босиком по камням я идти не рисковала. Думаю, ночевать я буду здесь, так хоть сидеть удобно, а ноги можно сполоснуть и в море. Я поудобнее пристроила сумку с тюком шубы, потянулась развязать шнурки и одновременно подняла глаза на море, выискивая самый удобный путь к воде. Метрах в трехстах от берега плыла лодка. Довольно большая и даже с парусом. И там, на лодке, стоял человек, я его отчетливо видела…