А через три минуты, выходя из этой комнаты, я снова увидела пятно в центре кровати и осознаю, что уже не смогу войти в эту комнату, ставшую для меня свидетелем моего позора.
Но и это было не всем, что мне уготовил этот день. Люк останавливает меня на лестнице и велит:
- Сними трусики и отдай мне.
- Зачем? А в чем я пойду? - ужасаюсь я.
- Делай что говорю! Или ты хочешь пустить их в спальню?
Покраснев и ненавидя весь мир, подчиняюсь. На трусиках появилась кровь - свидетельство моей потери. Он взял трусики и пошел дальше. Я за ним. Едва мы вышли на улицу, нас окружили ребята и тут же мои трусики стали передаваться из рук в руки.
Как же стыдно мне было в этот миг. Как хотелось умереть. Они держали мое белье, разглядывали кровь, смеялись, а мне оставалось только стоять рядом с Люком, который умудрился меня обнять, и делать вид, что так и надо!
- Это не доказательство! - зло засверкала глазами Сандра, хотя уже и сама не сомневалась, что проиграла. - Пусть снимет штаны.
Я с ужасом посмотрела на Люка.
"Только не это, прошу! Не унижай меня так!"
Ответом мне было:
- Нет! Вы получили желаемое! - его голос был тих и при этом он оглядывал всех, отчего ребята съеживались и отступали - Дальше кина не будет! Если не заметили - она еле на ногах стоит! Я забираю ее домой, и любой, кто попытается меня остановить - умрет.
Я не видела его глаз, но ребята расступились, а Люк повел меня прочь. Как мы добрались до дома, я не знаю. Едва оказавшись вне зоны видимости, как у меня потемнело в глазах, и я потеряла сознание. То ли стресс последних месяцев, то ли еще что, но я просто не смогла удержаться в реальности. Мне нужен был отдых, и он пришел ко мне в виде отключки. Очнулась я уже в своей кровати поздней ночью, вымытая и укутанная в одеяло. А вспомнив все, что произошло, разрыдалась и решила, что из комнаты больше не выйду и пусть он рвет связь, если хочет, но не позволю больше унижать меня! Утром кто только не заглядывал. Укрывшись под мнимой защитой одеяла, моя персона лежала с закрытыми глазами, делая вид, что сплю, и не реагировала ни на какие слова. И так было до тех пор, пока не зашел он.
- Открой глаза! - подчиняюсь, решив, что все равно надо будет ему все сказать. - Встань!
- Нет! - с трудом удерживаю себя в лежащем положении, при этом вцепившись в кровать пальцами. Наши воли схлестнулись. И впервые, наверное, из-за стресса он проиграл. - Никогда больше! Ни за что! Можешь разорвать свою связь и убить меня, но я больше не выйду из этой комнаты и не позволю себя унижать!
Внимательный взгляд и он садится на корточки, из-за чего наши глаза оказываются на одном уровне.
- И ты готова так просто сдаться? - голос усталый, а во взгляде что-то похожее на отчаянье. - Неужели ты не понимаешь, что оставаясь в этой комнате, ты признаешь, что они правы, и ты не заслуживаешь иного обращения?
- Мне плевать на них! Я устала и так больше не могу! Я не хочу больше видеть вас всех! - у меня начинается истерика.
- Знаю! - и это слово заставляет меня замереть - Но ты не единственная Мэвл и есть те, кому хуже! Неужели ты их бросишь?
- А какая тебе разница? Я что, мало отдала за то чтобы им помочь? И что получила взамен? Ничего! Только тычки и синяки? - закричала в отчаянье - Каждый раз, когда я пытаюсь что-то изменить, это кончается волной насилия! В прошлый раз заплатили они, а вчера я!
- И ты спустишь этим тварям все это? - закричал вдруг он, и я впервые увидела его истинное отношение к другим хозяевам. Всю его ненависть и омерзение. Но там было что-то еще. Но увы я не успела понять что это было. - Давай, останься тут и все, что они делают, будет оправдано или встань, оденься и пойдем со мной, и пусть они сами испытывают стыд за свое вчерашнее поведение.
- А им разве не все равно!
- Нет, моя дорогая, не все равно! И от того, появишься ты сегодня или нет, будет зависеть как дальше к тебе будут относиться! Как к вещи, которую можно как хочешь использовать или как к хрустальной статуэтке на камине, сдувая пылинки и следя чтобы не попала в руки к детям! - он помолчал, давая мне время обдумать его слова, а потом приказал - А теперь встала и начала одеваться!
И тут на меня обрушилась вся его мощь, и я осознала, что до этого он просто отступил, позволив мне почувствовать себя сильной, чтобы не сломать окончательно, а теперь решил, что я готова.
- Ненавижу! - шепчу, натягивая протянутые им вещи.
- Знаю, но ты мне сегодня нужна и не только днем, но и ночью. - пожимает плечами, отмахиваясь от моих чувств.
Я не сразу поняла, о чем он.
- Я не пойду!
- Пойдешь и не спорь! Оделась, тогда пошли!
Хватает меня за руку и вытаскивает из комнаты.
Овит.
Вечер предыдущего дня.
Расставляю посуду, низко склонив голову. Он не любит, когда я смотрю на него.
Его ноги вытянуты под столом и торчат, мешая мне двигаться, главное не зацепиться. Фу справилась! Теперь не накажет! Осталось погладить рубашки и может быть сегодня все будет не так неприятно.
Руки болят. А ведь уже несколько недель прошло. Пальцы опять не сжимаются, и я не удерживаю рубашку. Она падет на чистый пол, и я быстро ее поднимаю, в надежде, что пронесет. Не тут-то было.
Лицо Атли искривляет ярость.
- А ты сучка гр...я, да я тебя сейчас! - рычит он, подходя ко мне, и с размаху бьет по лицу. Я падаю, отлетая к стене, а парень, подскочив ко мне, начинает бить меня ногами. Сворачиваюсь в клубочек, закрывая голову руками, и молюсь, чтобы все быстрее закончилось. Господи, как же больно! - Я научу тебя беречь мои вещи! - рычит парень, продолжая пинать меня.
Удары только по телу. Не любит когда у меня синяки на лице.
"Не стоит другим, видеть какая ты плохая" - всегда говорит он.
Но завтра он будет еще злее, ведь эта пощечина оставит след на лице. И виновата буду я.
Ругаясь последними словами, Атли резко приказывает мне выпрямиться, разводит мои ноги в стороны, и расстегнув ширинку тут же оказывается во мне. Больно!
Хотела бы я быть такой же сильной как Натали. Но я слабее и вместо того, чтобы сопротивляться, молча терплю и лишь тихий стон боли вырывается наружу.
- Вот так детка, ты всегда получаешь удовольствие от наших игр! - парень усмехается, а я стараюсь, как могу сделать вид, что мне нравится. Последние силы на маску на лице. Урок об наслаждении под ним я усвоила еще на первой неделе моего рабства.
Наконец он кончает и опять в меня. Боль и отчаянье сковывает сердце. И я могу только молиться, чтобы детское личико снова не появилось перед глазами. В прошлый раз я молила его не убивать ребенка, но он меня силой притащил и держал за руки, когда тот мясник выскребал из меня моего ребенка. Повезло. Нет личика, значит все нормально.
Еле сдерживаю слезы, смотрю, как он встает и идет в ванну.
- Сегодня ты спишь на полу! Не заслужила кровати!
Сворачиваюсь в клубок и так и засыпаю. Боясь даже подумать о чем-то и не обращая внимания на боль. Она привычна, постоянна и никуда не денется. А думать нельзя, ведь прекрасно знаю, что стоит мне это сделать и уже не усну, а силы мне очень нужны.
Утро
- Подъем! - меня хватают за волосы и заставляют выгнуться назад. Чужие губы затыкают мне рот, лишая возможности дышать, но я не сопротивляюсь, иначе опять его рассержу. Я вещь и мне не положены эмоции и чувства. Проклятая ведьма! Будь ты проклята за нас всех! Наконец отстраняется - У тебя пятнадцать минут!
Другая бы возмутилась, но не я. Пробовала и прекрасно знаю, чем все кончается. С трудом поднимаюсь. Все тело жутко болит. Основательно он меня вчера отделал, да еще и старые раны... А ведь было время, когда меня будила мама и я еще ругалась, что меня разбудили поцелуем и за час до выхода. Тогда я не знала, что такое боль, но это было раньше, до того как он решил, что я буду его и до того как я заболела.