— Господа, — обратился Столыпин к двум сербам — премьеру и полковнику. Если вы не возражаете и у вас больше нет срочных вопросов, вы можете идти. Мы вполне можем еще встретиться завтра. И послезавтра. И послепослезавтра… А вот с его высочеством нам предстоит весьма долгий разговор…
Не через три дня, а через 4, но истерия национализма в сербской прессе резко пошла вниз и через неделю в основном закончилась. «В основном» — потому что ей еще были заняты кроме всех прочих еще и либеральные проавстрийские круги. Вот казалось бы откуда они в Сербии после стольких лет «Свиной войны»? Ан, и такие находятся. Причем это было не наследие темного прошлого.
Болгарскую величавость и болгарский национализм сгоняли труднее. Болгарский премьер Иван Гешов с командой переговорщиков был обработан еще в Лондоне. Но вот остальная Болгария… В общем на Болгарию пришлось потратили целых три недели даже несмотря на то, что рычаги воздействия на болгар тоже имелись, хоть и не такие убойные как на сербов.
У болгар кстати тоже имелись свои скелеты в шкафу. По изначальному плану Западную Македонию должны были завоевывать в основном болгары. Но вся Балканская война прошла вообще не по планам. Болгарских войск на западный участок выделено было совсем мало, и Западную Македонии от турок освобождали сербские войска, а не болгарские. Так вот сейчас бойцы Внутренней македонско-одринской революционной организации (сокращённо ВМОРО — проболгарская партизанская организация), ранее много лет активно боровшейся против турок партизанскими методами, стали недобро посматривать на сербские войска, которые теперь занимали большую часть Западной Македонии. Не дай Бог еще и тут полыхнет… Совсем беда будет!
Вообще в Софию русский Император сначала собирался послать князя Агренева в качестве одного из переговорщиков. Но потом все переиграли, и князь отправился таки на переговоры с болгарами и не только болгарами, но не в Софию, а в Одессу, где 4 победителя турков при помощи России должны были разделить добытое у османов. Болгарскую верхушку в Софии взяли под относительный контроль экономическими вопросами. Казалось бы война продолжалась недолго, но даже за этот короткий срок задолжали болгары Петербургу весьма немало. По меркам своей страны, конечно. Да и у болгарского царя Бориса детство и упертость в одном месте взыграли. А политика — штука гадкая. Тут на братство по оружию болгар и русских после битвы ссылаться можно, но при отсутствии иных аргументов это почти ничего не стоит, как и уже оказанная услуга.
Отдельные круги в Болгарии даже пытались стращать русских переговорщиков тем, что Болгария может перекинуться в стан Тройственного союза. Таких брали на заметку. А потом кому нужно показали, как Болгария легко и непринужденно может остаться без всех своих военных приобретений, если вдруг у кого-то в голову всерьез придут дурные мысли. Самые дурные мысли демонстрировала Либеральная партия страны и ее бессменный глава Васил Радославов. Либералы проповедовали, что после войны пути-дорожки Болгарии должны разойтись и с русскими и с сербами. Русских либералы вообще не любили, а за счет сербов хотели подружиться с Австро-Венгрией. Причем «за счет сербов» — в прямом смысле. В смысле поделить эту Сербию между Веной и Софией, и дело с концом. И вот тогда Болгария якобы может стать действительно Великой Болгарией. То, что после этого страна может стать следующей жертвой Вены, в расчет не принималось. Между прочим оно бы так и стало, поскольку тогда бы только Болгария стояла бы между Веной и выходом Австро-Венгрии у Эгейскому и Черному морям.
В середине июня представители Балканского союза начали собираться в Одессе, где их ждали русские в качестве международного арбитра, чтобы поделить отнятое у осман в Балканской войне. Самому Агреневу предстояло немало поработать, строя воздушные замки для балканцев. В том смысле, что как все будет замечательно, если… Ну и так далее. А что делать? Обещать и реально планировать собственные крупные инвестиции в Болгарии и Сербии? В преддверии Большой войны в Европе — это не совсем своевременно и правильно. Вот и приходилось делать хорошую мину при не очень хороших реальных перспективах.
Вообще говоря Лондонская конференция не дала ответов на многие вопросы. Так что качество ее работы было так себе. Но, судя по всему, Эдвард Грей и не стремился решить все вопросы. Наоборот, он устроил все так, чтобы после окончания конференции Балканский союз остался сильно недоволен решениями Великих держав, а его члены обязательно переругались бы между собой. Наверняка по результатам этой ругани британцами был запланирован развал Балканского союза и дискредитация России в глазах его участников. Но в Империи не собирались давать повода британцам и немцам посмеяться над Россией и серьезно готовились к сложным политическим торгам.