— К счастью, повреждения не затронули жизненно важные функции мозга, да и организма в целом, но сколько она пробудет без сознания трудно сказать. Такое состояние — это защитная функция организма. Я сообщу Вам, когда мисс Гейрн придёт в себя — грустно улыбнулась доктор Фулс.
— Спасибо — собиралась я уходить.
— Мисс Лэнс — привлекла девушка моё внимание, когда моя рука коснулась ручки двери. — Не смотря на незначительные травмы — сделала она паузу, явно обдумывая как лучше сказать — у пациента, в некоторых случая, может быть временные провалы в памяти. Или полное её отсутствие.
— Как что-то станет известно сообщите мне — прогнав комок боли, скопившейся в горле, смогла ответить я.
Мэри — единственная ниточка, ведущая меня к сыну, единственная зацепка и если доктор окажется права, то я потеряю и эту возможность вернуть сына.
Домой я вернулась полностью разбитой и опустошённой. Долго крутилась на террасе, так и не решившись войти в дом, села на плетённый стул стоящий рядом. Слёзы высохли, оставив на щеках свои следы. Рыдать больше не было сил.
Я просидела несколько часов, не сводя взгляд с пустой, умиротворённой улицы, пока окончательно не замерзла.
С трудом, окоченевшими и трясущимися руками, открыла дверь. Мои уставшие глаза не сразу поймали небольшой, свёрнутый в несколько раз, белый кусочек бумаги, лежавший на полу.
Сердце пропустило пару ударов, а после забилось как сумасшедшее. Кровь резко прилила к конечностям прогнав холод, но они всё равно меня не слушались.
«Хочешь увидеть сына живым, отпиши компанию StudiosMix. Без глупостей, ты же умная девочка» — сообщали печатные буквы.
Глава 35
Крофорд.
Яркий свет больничной лампы окончательно вернул в реальность. Мутное сознание играло воспоминаниями, сменяя картинки одну за одной. Голова гудела хуже, чем после самого сильного похмелья. Попытка встать провалилась, резкая боль пронзила всё тело. Аппаратура, стоящая поблизости со мной, издавала до ужаса бесящие звуки. Как только множество датчиков оказались на полу, звук стал, невыносим. Пренебрегая жуткую боль, повторяю попытку подняться. Чувствую биение собственного сердца в голове, каждая пульсация отдаётся эхом в каждом сантиметре тела. В глазах темнеет, подкатывает тошнота.
— Вам нельзя вставать — раздаётся громкий, но милый голос медсестры. — Вы должны соблюдать постельный режим — нежные руки стараются уложить меня обратно в постель. — Врач сейчас подойдёт.
— Что случилось? Почему я здесь? — отказываюсь от её помощи и пренебрегаю её рекомендациями.
— Вы попали в автомобильную аварию — вторгается в диалог вовремя подоспевший врач — седовласый мужчина, давно за пятьдесят, с томным взглядом и хриплым голосом. — Вы достаточно сильно пострадали мистер Крофорд: сильные ушибы, порванные раны, черепно-мозговая травма. Было внутреннее кровотечение, нам с трудом удалось его остановить.
— Кто-то ещё пострадал? — абсолютно не помню последние события.
— Второй участник аварии покинул место происшествия — врач судорожно начал перебирать бумажки, что были у него в руках, словно сказал, что-то лишнее. — Но об этом вам лучше расскажет следователь — мужчина перевёл взгляд на меня.
Сразу после осмотра врача, зашёл небольшого роста паренёк в полицейской форме, сопровождаемый моим охранником. Мой сотрудник превышал вдвое по росту и массе полицейского, из-за чего тот явно комплексовал.
— Мистер Крофорд — не решаюсь подойти ко мне ближе начал явно неопытный, но амбициозный офицер. — Расскажите, пожалуйста, что последние вы помните. К сожалению, камеры в тот день не работали из-за какого-то сбоя и ничего о втором участнике аварии мы не знаем, по словам очевидцев удалось определить только марку и цвет машины, номер никто не запомнил.
Огромный ком внутреннего страха охватил моё сознание. Осознание беспомощности перед собственным телом пугало как никогда.
Воспоминания менялись как в кино кадры, и завершающим был самолёт, где я с восхитительной женщиной, лечу в Вашингтон. Мозг сразу рисует её образ — фигура словно с обложки журнала, стройные ножки, шикарные бедра, небольшая упругая грудь, сочные губы, пронзительные голубо-серые глаза и в завершении струящиеся пряди русых волос по гордым плечам. Помню открытую неприязнь ко мне.
Повернув голову к окну, я с ужасом понимаю, что с тех событий прошло несколько месяцев.