– Дэвид очень милый, в чем ты сам сегодня убедился. Не так уж много на свете людей – особенно в его положении – доставили бы тебя сюда, зная, что ты запланировал их погибель.
– Не нужен тебе очень милый, – сквозь зубы процедил Трэвис. – Тебе нужен мужчина, способный против тебя устоять. Кто не позволит влипнуть в смертельные неприятности. Кто сильнее и решительнее.
– Возможно, ты и прав, – ехидно улыбнулась Джулиана. – Но в наше время женщина не может себе позволить быть слишком разборчивой. Иногда приходится немного снизить стандарты.
– Означает ли это, – холодно усмехнулся Трэвис, – что ты снизила свои стандарты, когда решила сделать меня своим вторым fiancé?
– Заметь, ты это сказал, не я. Но раз уж ты упомянул об этом…
– Все, хватит. Я уже сказал, что не в настроении для пикировки. Все, что мне нужно – несколько правдивых ответов. Всегда считал прямолинейность твоей отличительной чертой. Ты когда-то заявила, что ясно демонстрируешь свою позицию и ждешь от окружающих того же.
– Ответы ты уже получил. Мы обручились с Дэвидом, потому что у нас было много общего, я была уверена, что влюблена в него, а он думал, что влюблен в меня. В течение месяца мы оба поняли, что ошиблись. Если уж быть абсолютно правдивой, я все поняла уже через несколько дней. В любом случае, мы разорвали помолвку. И никаких обид.
– Имеешь в виду – Дэвид разорвал, когда понял, что сойдет с ума, пытаясь за тобой угнаться? После помолвки с тобой, вероятно, Элли показалась ему спокойным, милым, золотоволосым ангелом.
– Хочешь сказать, что я ведьма?
– Нет, мэм, хотя признаю, что именно так называл тебя чуть ранее, когда наблюдал, как ты умчалась с гостиничной автостоянки. По словам Кирквуда, ты необыкновенная женщина, но с такой далеко не каждый мужчина захочет связать судьбу. Кирквуд осознал, что ему с тобой не справиться. Тебе пришлось скрепя сердце его отпустить, подавив раздражение, что он согласился разорвать помолвку.
– Скорее всего, именно так произошло у вас с Элли, – вспыхнула Джулиана и тут же предостерегла себя не поддаваться искушению впасть в ярость.
– Между мной и Элли? Возможно.
Трэвис сделал глоток коньяка и задумчиво посмотрел на газовый камин из черного камня.
– Очень может быть, что ты права. В любом случае, теперь это уже не имеет никакого значения. От тех наших отношений с Элли не осталось ничего, кроме кучки пепла.
– Сомневаюсь, – хладнокровно возразила Джулиана. – Я видела, как вы двое смотрели друг на друга сегодня вечером. В воздухе явственно витали сильные эмоции.
Трэвис нетерпеливо отмахнулся от ее наблюдений.
– Старый гнев с моей стороны. Старый страх у нее. Прошло пять лет, она убедила себя, что я плюнул на «Пылающую долину». И сегодня испытала настоящий шок, когда поняла, что я ничего не забыл.
– Месть мощный стимул, не правда ли, Трэвис?
– Очень согревает, когда нет ничего другого, – согласился он, потом сосредоточенно вгляделся в ее лицо. – Расскажи, что случилось, когда ты узнала, что Кирквуд разорвал помолвку, потому что влюбился в твою кузину.
– Это личное. С чего мне тешить твое любопытство?
– Держу пари, ты устроила дьявольскую сцену. Фейерверк и хаос. Кровь и кишки вокруг. Ты же ничего не отдаешь без боя. Дралась, как кошка, чтобы удержать своего красивого оловянного божка?
– Золотого, а не оловянного, – поморщилась Джулиана.
– Сойдемся на компромиссе – божок из папье-маше. Ты сражалась за него, Джулиана?
– А тебе не все равно?
– Хочу знать, черт побери. Хочу знать, боролась ли ты за него. Хочу знать, насколько отчаянно. А может, до сих пор борешься? Просто ответь на вопрос.
– Не обязана я тебе отвечать. А ты боролся за Элли? Насколько отчаянно? А может, до сих пор борешься? Забрать «Пылающую долину» – это твой способ попытаться вернуть Элли?
Трэвис на мгновение онемел, выглядя искренне опешившим.
– Ничего подобного.
– Просто развернулся и ушел, да? Поклявшись отомстить, разумеется.
– Полагаю, нам лучше сменить тему.
– Ты сам начал этот разговор.
– Ваша логика неопровержима, мадам, – отсалютовал своим стаканом Трэвис. – Ты права. Я начал этот разговор.
– Мне нравится подобная уступчивость. Как у профессионального мачо.
– А ты и правда в крайне колючем настроении, да? – покачал головой Трэвис.
– У меня есть прекрасный повод.
– Но ведь это не тебя бросили неизвестно где без возможности вернуться домой, – холодно воззрился на нее Трэвис. – Ради Бога, с какой стати ты вложила личные деньги в «Долину»? Ты лучшая бизнес-леди из всех, кого я знаю, и наверняка осознавала, насколько высок риск подобных инвестиций.
– Снова вернулись к тому же, так? – моргнула Джулиана на резкую перемену предмета обсуждения.
– Да, вернулись и не закроем эту тему, пока я не получу ответы на некоторые вопросы.
– Ты их уже получил, – вздохнула Джулиана, выпив коньяк. – Это семейное дело. Стало ясно, что Дэвид и Элли в беде. Поэтому я дала им кредит. Как и мои родители, если на то пошло. И дядя Тони. Мы все старались помочь Дэвиду и Элли сохранить курорт. И все внесли свою долю.
– Черт побери, – резко отставил бокал Трэвис, – ты слишком умна, чтобы позволить втянуть себя в такие неприятности. Мы вместе работаем достаточно долго, и я точно знаю, что ты совсем не глупа, когда речь идет о бизнесе. Наверняка точно оценила, насколько плохи дела с гостиницей, – окинул ее Трэвис быстрым пристальным взглядом. – Или же Кирквуд солгал тебе о состоянии финансов?
– Нет, не солгал. Я точно знала, насколько все плохо.
– И все равно одолжила ему деньги.
– Они с Элли упорно борются за сохранение курорта. Я хотела дать им шанс. Правда, тогда я не подозревала, что ты и «Фаст инк» кружили вокруг, как акулы в ожидании первых капель крови. Мы все надеялись, что кредиторы проявят благоразумие, когда Дэвид около месяца назад обратился с просьбой об отсрочке. Очевидно, надежды не оправдаются.
– Очевидно, – сухо согласился Трэвис. – Ты потеряешь чертовски много денег из-за Кирквудов.
– Если я и потеряю деньги, Трэвис, то только из-за тебя, а не из-за Дэвида и Элли.
– О, нет, – выругался Трэвис и вскочил на ноги. – Не смей обвинять меня, – заметался он по серому ковру. – Не смей даже пытаться обвинять меня, – хрипло повторил он. – Ни за что на свете ты не должна была вкладывать собственные деньги в «Пылающую долину» и прекрасно это знаешь.
В каком-то смысле он прав, мысленно согласилась Джулиана, но небрежно дернула плечиком.
– Кто-то выигрывает, кто-то теряет.
Трэвис повернулся в дальнем конце комнаты и ткнул в нее пальцем:
– Ты не в состоянии позволить себе потерять большое количество наличных, Джулиана. Ни в коем случае, если мечтаешь расширить «Очарование». Никто лучше меня не знает твоего финансового положения, так что поверь мне на слово. Все твои планы на «Очарование эспрессо» заморозятся минимум на три-четыре года.
– Ладно, ладно. Твоя точка зрения ясна. Такой бессмысленной траты денег я себе позволить не в состоянии. Но сейчас невозможно ничего изменить.
– Это все, что ты можешь сказать? – засунул руки в карманы Трэвис.
– Нет смысла плакать над пролитым эспрессо.
– Осознаешь крах своих планов по расширению «Очарования» в этом году, и это вся твоя реакция? – недоверчиво спросил Трэвис. – Нет смысла плакать над пролитым эспрессо? Просто ушам своим не верю.
– А ты поверь. Изменить ничего нельзя, не так ли? Ущерб уже нанесен.
Джулиана сделала основательный глоток, коньяк скользнул в горло, она тоскливо уставилась в темный камин.
– Я разорена.
– Давай не будем устраивать мелодрам. У нас и без того хватает проблем.
– Нет у тебя никаких проблем. А вот у меня есть. И, честно говоря, Трэвис, если ты не в силах предложить что-то конструктивное, я бы предпочла просто перестать рассуждать о мрачных перспективах моего бизнеса. Это удручает.
– Конструктивное? – взревел он. – Какой помощи ты от меня ждешь?
– Ну, Трэвис, на тот случай, если ты забыл, – искоса глянула на него Джулиана, – главная проблема – это ты. Что означает – и решение в тебе.