— Это наша боевая раскраска, — сказала Мэтти, терпеливая, как всегда, когда давала мне быстрые уроки по каждой детали. — Тебе это нужно, чтобы скрыть секреты и тьму.
Совсем не зловеще.
Тем не менее, к тому времени, когда она закончила, я с трудом узнавала себя. Я стала темной и загадочной, с оттенками зеленых и золотых теней для век, которые сделали синеву моих глаз почти аквамариновой. Мои скулы выделялись контурным и розовым цветом на яблоке, а губы были темно-бархатисто-красными.
— Думаю, мне нужно переодеться, — сказала я, указывая на свои джинсы и футболку группы. — Я немного недостаточно одета из-за того, какое у меня причудливое лицо.
Мэтти ахнула.
— Не смей. Это так в твоем стиле, и я думаю, что это похоже на гламур рок-цыпочек. Ты выглядишь чертовски сексуально.
Жар разлился по моим щекам; я не привыкла к комплиментам. Все были слишком заняты выживанием дома, чтобы расточать небрежные похвалы из-за чего-то вроде внешности. Так вот, если бы мне удалось изобрести предмет, который приносил бы деньги или который можно было бы обменять на товар, тогда я бы получила всевозможные почести. Но выглядишь сексуально… Нет.
— Спасибо, — наконец сказала я, чувствуя, что немного задыхаюсь. — Честно говоря, я не ожидала завести друзей в Арбон, — сказал я ей, задаваясь вопросом, не обманываю ли я себя, рассказывая о своих страхах. — Я ожидала, что вы все будете чванливыми засранцами, а я проведу следующие четыре года, прячась, учась. Надеюсь, оставаясь вне поля зрения окружающих.
Мэтти фыркнула.
— Девочка, ты здесь всего пять минут, а я уже могу сказать, что от тебя будут проблемы. — Выражение ее лица стало серьезным. — Но твои первые догадки об этом месте были довольно точными. Происходит много такого, о чем ты не знаешь, и я надеюсь, что ты никогда не узнаешь. Не доверяй никому, по крайней мере, за чистую монету.
Я уставилась на свои ногти. Они были выкрашены в темно-фиолетовый цвет, и я притворилась, что очень очарована ими. — Даже тебе? — Спросила я небрежно.
Я не могла видеть ее лица, но была уверена, что она смотрела на меня так же пристально, как я смотрела на эти блестящие кончики пальцев.
— Я позволю тебе судить об этом, — наконец сказала она. — Я хороший тестовый запуск для этого мира. Тебе нужно быстро учиться, или ты будешь раздавлена.
Прежде чем я смогла ответить на эту восхитительную правду, раздался еще один стук в дверь, на этот раз более сильный и повелительный, чем у Мэтти. Мой взгляд взлетел вверх, встречаясь с ее вызывающим взглядом.
— Готова прыгнуть в глубину, новенькая? — Она склонила голову набок, игнорируя второй стук в мою дверь и ожидая моего ответа. — Утонешь ты или выплывешь, зависит только от тебя.
Я выдавила улыбку из-за ее странной мудрости, но коротко кивнула. Несмотря на бабочек в моем животе, потому что Алекс — принц Алекс — был у моей двери, у меня было хорошее предчувствие насчет Мэтти. И она была права, я не хотела связываться с членами королевской семьи. Не таким образом. Я получу диплом Академии Арбон, а потом убирусь нахуй из Швейцарии. Не замужем.
Стук раздался снова, и Мэтти встала с моей кровати.
— Я поняла.
Прежде чем я успела возразить, она распахнула дверь и преградила путь своим телом, каким бы крошечным оно ни было.
— Мэтти, — произнес глубокий голос, звучащий удивленно. — Что ты…?
— Вайолет передумала, — оборвала она его, и паника захлестнула меня. Что, черт возьми, она говорила? Это прозвучало так грубо. Она собиралась вывести из себя наследного принца в мой первый чертов день. Не говоря уже о том, что Алекс был милым, и таким чертовски сексуальным, и… и…
… и член королевской семьи. Наследный принц одной из мировых сверхдержав.
— Чушь собачья, — ответил Алекс, разоблачая блеф Мэтти. — Она там? Позволь мне поговорить с ней.
Мэтти оперлась наманикюренной рукой о дверной косяк, кристально ясно выражая свою точку зрения. Он не зайдет в мою комнату.
— Зачем? Чтобы ты показал ей эти детские блюзы и включил обаяние? Не забывай, как хорошо я тебя знаю, Алекс. — Казалось, в ее словах была скрытая угроза, что-то, от чего мне стало немного не по себе. Но опять же, возможно, это усталость и шок сделали меня параноиком.
Последовала пауза, как будто у них было соревнование в гляделки или что-то в этом роде, затем Алекс усмехнулся.
— Хорошо, Мэтти. Ты выигрываешь этот раунд. Но ты не можешь вечно вмешиваться.
С того места, где я сидела, я не могла видеть Алекса. Но я могла видеть одну сторону лица Мэтти, и я была поражена, увидев, как в ее взгляде появилось что-то, чертовски похожее на ненависть. Или страх.