Мои глаза сузились в смертельном блеске, и наполненный ядом ответ обжег кончик моего языка. Жаль, что Мэтти крепко схватила меня за руку, ее ногти впились в мою кожу с кристально ясным предупреждением держать рот на замке.
— Потому что она мой друг, Раф, и это машина моего брата, так что ты не имеешь права решать, кто в ней. — Ее тон был лишь немного менее резким, чем с Алексом ранее.
Принц Рафаэль просто бросил на нее скучающий взгляд, затем снова перевел свою усмешку на меня.
— Только не говори мне, что твоя пара тебя подвела. Может быть, Алекс все-таки отрастил какие-то мозговые клетки.
Мэтти и Нолан оба слегка хихикнули.
— Мы все знаем, что этого не произошло, — пробормотал Нолан, заводя грузовик и осторожно выезжая с территории академии.
Именно в этот момент я поняла, что нахожусь в машине с двумя наследными принцами и принцессой. Кстати, о гребаных сказках…
Мэтти все еще впивалась ногтями в мою руку, поэтому я держала губы плотно сжатыми, несмотря на то, что борьба рвалась наружу из меня.
— Не то чтобы это тебя касалось, Раф, но мы с Вайолет решили устроить девичник. — Мэтти выгнула бровь, глядя на моего нового врага, но он просто закатил глаза и откинулся на спинку кресла. Освободившись от его пронзительного голубого взгляда, напряжение покинуло меня. Совсем немного — потому что он все еще был там, черт возьми, но с его затылком было иметь дело намного легче.
— С каких это пор ты и благотворительный фонд стали такими большими друзьями, Мэтти? — Вопрос Рафа был скучающим, растягивающим слова, но мою кожу покалывало от осознания того, что за мной наблюдали. К счастью, именно зеленые глаза Нолана поймали мои в зеркале.
Мэтти издала горлом раздраженный звук.
— Опять же, не твое дело, Раф. Просто постарайся воздержаться от того, чтобы быть полным мудаком, ну, например, на одну ночь. Я думаю, Вайолет заслуживает одной ночи, прежде чем на нее набросятся стервятники. А ты?
Мои губы приоткрылись от вопросов, которые так и горели желанием быть заданными, но Мэтти бросила на меня еще один предупреждающий взгляд.
— Чем она это заслужила? — спросил он, почему-то звуча одновременно скучающе и раздраженно. — Во всяком случае, тот факт, что она вообще здесь, — это единственная передышка, которую она заслуживает.
Я отшила его. Он не мог этого видеть, но Мэтти могла, и она фыркнула от смеха, прежде чем несколько раз кашлянуть. Раф развернулся на своем кресле полнее, оценивая меня настолько пристально, насколько это было возможно под таким углом.
— Просто не стой у меня на пути, Золушка. И остерегайся Алекса; он не тот, за кого ты его принимаешь.
Моя улыбка была самой широкой, самое фальшивое выражением лица, которое я когда-либо делала.
— Что ж, спасибо вам за ваш щедрый совет. Я так ценю это.
Раф покачал головой, мгновенно отмахиваясь от меня, поворачиваясь спиной вперед и немедленно начиная разговор с Ноланом. Вдоль его высокой скулы виднелась лишь слабая тень синяка, так что Алекс, должно быть, ударил не так сильно. Какой позор.
Ребята поговорили о футболе, и я узнала, что близнец Мэтти тоже был в футбольной команде. Нападающий. Я не заметила его раньше сегодня, но опять же, я мало что замечала, кроме Рафа и Алекса.
— Он знаток классики, ты знаешь? — Голос Мэтти был тихим шепотом мне на ухо.
На секунду я задумалась, о чем она говорит. Я была так поглощена разговором между парнями, что забыла обо всем остальном. Просто голос Рафа, когда он не был полным мудаком, был успокаивающим и сексуальным, и … Я могла слушать его часами.
Только он был мудаком. Так что я не собиралась больше утруждать себя вниманием.
— Классика? — Пробормотала я в ответ.
Она кивнула, губы изогнулись в полуулыбке.
— Да, если ты когда-нибудь захочешь услышать о старых сказках или классической литературе, популярной до Войны Монархов, спроси у Рафа. Его младшие брат и сестра одержимы, и он, черт возьми, любит их больше всего на свете. Он все время рассказывает им истории.
Раздраженно вздохнув, я откинулась на супер мягкие кожаные сиденья. Я не хотела слышать ничего хорошего о Рафе; он был мудаком, который только взглянул на меня и решил, что ненавидит меня. К черту его и его любовь к литературе.
— Он выглядит как головорез, — прошептала я с хмурым видом. — Я даже не думала, что он умеет читать.
На самом деле это не так, но в нем определенно чувствовалась атмосфера элитного спортсмена и это тело… Да, я бы и не подумала, что это литература.