Гусев коротко глянул на шефа исподлобья.
— Благородные разбойники отстреливают дворняжек… — пробормотал он. — Глупость какая. Вы их только против Агентства настроите. Да еще против себя лично.
— Я, что ли, отстрел собак придумал? — обиделся шеф. — Я просто говорю, что всяким даниловым и прочим мышкиным это может оказаться полезно.
— Сомневаюсь. А насчет отвращения к себе — вообще бред. Выбраковщика, который отработал больше пяти лет, нужно самого браковать. Таков мой диагноз.
— Ну пойди тогда и застрелись, — надулся шеф.
— Со мной случай нестандартный, шеф. Кстати, так это вы меня сдали подполковнику Ларионову? То-то я смотрю, отчего он со мной такой ласковый…
Шеф замялся:
— Ближе никого не оказалось. Ты извини, Пэ.
— Тогда нечего подначивать — юный друг милиции и все такое… Да ладно, я на этом деле бутылку заработал. И покуражился вволю над одним ментом усатым. Знаете, как он меня обозвал? Вождь палачей!
— А ты что?
— А я попросил Ларионова дать его мне в сопровождающие. И этот усатый битый час ходил за мной хвостиком по месту происшествия и все ждал, когда же я ему скажу какую-нибудь гадость. А я взял и не сказал. Бедняга чуть не помер от натуги. В жизни его, наверное, так не презирали.
— Уф-ф… — Шеф помотал головой, что-то соображая. — Не простят они нам. Ох, чую я, не простят.
— Завидуете Железному Феликсу? — поддел его Гусев.
— Это почему? — насторожился шеф.
— Он весьма своевременно помер. Не стал дожидаться момента, когда к нему явится тяжело вооруженная делегация и начнет изо всех сил не прощать.
— Устал я от тебя, Пэ, — сообщил шеф. — Тебя послушать, так ты и этот момент тоже в свое время предусмотрел.
— Естественно. Я очень внимательно изучал историю карательных органов. Причем не только наших. Этот момент наступал всегда. Рано или поздно революционный террор признается исчерпавшим себя. А поскольку при любом терроре невинно убиенных накапливается выше крыши, то есть и отличный повод разобраться с теми, кто террор проводил в жизнь. Доказав их расстрелом свою чистоту. Это просто ротация символов власти, шеф. Закон природы. Так что мне не нужно идти стреляться. Незачем. У меня есть отличный шанс принять смерть в открытом бою. Уж когда за нами-то придут, мы вдоволь повеселимся, верно?
Шеф внимательно оглядел Гусева с ног до головы.
— Хорош фрукт, — признал он. — И все ты врешь. Только что придумал.
— Ага, — кивнул Гусев с самым невинным видом.
— Издеваешься?! — рыкнул шеф.
— Безусловно.
Шеф вытащил платок и утер потную шею. Невысокий, лысый, с намечающимся животом, он даже выглядел разительным противоречием быстрому в движениях, подтянутому и моложавому Гусеву. А уж насколько они были непохожи внутренне… Иногда Гусев поверить не мог, что вот этот человек — совершенно нормальный человек — начальник его отделения. И такой же ветеран.
Наверное, дело было в том, что шеф занимался кабинетной работой и, по слухам, никогда в жизни не ходил на маршрут. Как загнали его, отставного следователя, в вожди палачей, так он и просидел в кабинете все самые жуткие времена. И Гусев еще, когда был в силе, шпынял его постоянно. «Мало ли, что ты начальник — а у меня зато рукоятка так в ладонь сама и прыгает… И ты, дорогой начальник, прекрасно это знаешь».
— Ну и черт с тобой, — вздохнул шеф. — Потрепались, отдохнули… Называется, отдохнули. Расслабились, мать-перемать. Сиди жди, сейчас ведомого тебе приведу.
— Мне как с ним… не очень? — спросил Гусев. — В свете, так сказать, новых веяний?
— Почему не очень? Как обычно. Все, что понадобится, то и вытворяй. Тебе же с ним на работу ходить, не мне.
— А он иголку уже пробовал?
— Нет. Вот ты и угости. Только учти — судя по характеристике, парнишка резкий. Настоящий ганфайтер.
— Дали бы личное дело почитать.
— Не положено, — мстительно ухмыльнулся шеф.
Гусев поднял глаза к потолку.
— Ну-ну, — пробормотал он. — Интересно, где этого вашего э-э… парнишку натаскивали на пистолет. В спецназе каком-нибудь?
— Нет, в спецназе он с автоматом бегал, и недолго. Думаю, сам натренировался. Он по жизни оружие любит. До армии занимался биатлоном. А сейчас — член сборной Москвы по пейнтболу. И даже кандидат в мастера. Но понял, видимо, что мастера не вытянет, и решил пойти к нам.
Гусев почесал в затылке.
— То, что надо? — понимающе кивнул шеф.
Гусев неопределенно шевельнул подбородком. Современный пейнтбол, когда бои проводятся на очень близкой дистанции, в искусственно построенных декорациях и безо всякого камуфляжа, — это действительно было то, что надо. Да и пейнтбольный маркер по манере обращения с ним здорово походил на штатное оружие выбраковщиков. У «парнишки» действительно могли быть навыки, которые облегчат ему вживание в профессию. За одним маленьким исключением…