Финансовый вопрос отражен и в следующем выражении:
РЕЗАНАЯ БУМАГА – cutten paper. Так обозначаются государственные казначейские билеты СССР достоинством от одного до ста рублей. Выражение это, впрочем, является не чисто митьковским, а почти официальным.
Я не буду удивлен, прочтя в «ЛЕНИНГРАДСКОЙ ПРАВДЕ» такую, например, заметку:
«Редкий по легкомысленности случай произошел сегодня в нашем городе на улице Остроумова. Двое неизвестных обратились к художнику Дмитрию Шагину с просьбой о продаже картины. Простодушный художник согласился, после чего неизвестные преступники вручили ему пачку резаной бумаги и, забрав картину, скрылись».
Разговоры, игры и манера держать себя не исчерпывают внешние формы митьковского поведения. Важным компонентом является героическая нелепость поведения митька наедине с самим собой; нелепость, нередко драматичная для самого митька, но относительно безвредная для окружающих, изящная бессмысленность, совершенная из нужды в постоянной карнавализации жизни.
Блестящие образцы такого поведения, называемого «геройским», можно найти у А. Флоренского.
Например. Нередко, вернувшись домой, что греха таить, навеселе, похвально чистоплотный Флоренский вместо того, чтобы сразу улечься спать, идет умыться и почистить зубы.
Звук льющейся воды убаюкивает его, его движения делаются все более медлительными. Случается, что он замечает ванну, полную грязного белья, которое подлежит стирке и замочено на ночь. Пузыри белья выступают из воды соблазнительной мягкой периной и влажно, как шелк, светятся.
Не в силах (а может быть, и не желая) преодолевать искушение, Александр Флоренский валится в ванну, погружается в пока еще теплую трясину и мгновенно засыпает там, часто в пальто и ботинках. (По митьковской терминологии – «делает в ванну рубанько».)
РУБАНЬКО – мгновенно уснуть в неподходящей для сна обстановке, т. е. отрубиться.
Рано встающая теща Флоренского, придя в ванную комнату, застает там вымачивающегося вместе с бельем зятя. Последний лязгает зубами и стонет от холода, пытаясь укутаться в белье.
Так как стирку белья теща устраивает периодически, Александр Флоренский из-за своего героизма и похвальной, но не всегда своевременной чистоплотности подвержен частым простудам.
И опять повторю: под митька подделываться – себе дороже встанет. Но если можешь быть митьком – ты им станешь.
1990
Иллюстрации автора
Мы проснулись с тобой после праздничка, Оттянулись вчера в полный рост. Так бери, дорогой, балалаечку И сыграй про митьковский улет.
Как же так мы на суше осталися, Корабли все уплыли без нас. И теперь мы митьки называемся, Вместо пива в ларьках кислый квас.
Все ушли в заграничное плаванье, Будут в барах теперь жировать. А для нас опустевшие гавани, Так пойдем же, браток, бомжевать!
Вставай, браток, вставай!Рваный тельничек свой надевай!Возьми в каптеркеМорской махорки,Ведь завтра нам опять в поход!
Поглядим на кресты золотые, Из котельной струящийся дым, Мы сдадим все бутылки пустые И поможем братушкам своим.
Этот смех для нас слезками выйдет, Мы не будем, браток, больше пить. Ну а если барыга обидит – Мы сумеем себя защитить!
Пусть пока мы в говнище и мраке, Но не падайте духом, братки, Встанут смирно позорные хряки И прикрутят свои фитильки!
Вставай, браток, вставай!Рваный тельничек свой надевай!Пришел из ставкиПриказ к отправке,И значит, нам пора в поход!
Эх, полным-полна коробушка, Есть в ней тельник-телогрей Да пшеничный беломорушко И мешочек сухарей.
Все дала мне власть Советская: Два фугаса портвешка[02], Веселись, душа митьковская, Пей, геройская башка! О, как все было хорошо! Как хорошо все было…
Все жируют спокойно с душой. Хорошо им, и людям и птицам. Только издали всплеск небольшой Мужичок-землепашец услышал[04]. Богоносцу плевать на Икарушки вой – Он ведь занят важной работой. Солнце дарит земле полуденный зной, Кораблюшка плывет за деньгой.
А у Икарушки бедного, Всеми братками забытого, Одни только белые ножки торчат Из холодной зеленой воды.
1984
Потерпевшие ножки Икарушки Из говнища торчат одиноко. Не горюй, дорогой мой братушка Нас, митьков, пока еще много.
Отогрею печаль твою Сердцем своим горячим. Здесь родился я и стою, И не могу иначе!
Все стоят и ждут трамвая, Мокрый дождик моросит. Мокнут люди – нет трамвая, Лишь костер вдали горит.
Но до всех донесся вдруг Непонятный странный звук: «Эу-эу-эу-у!» – Что такое, не пойму.
Одинокий ветеранушка, На груди его баянушка – Пилит по проспекту Маклина Отрешенно так, не матерно.
Глядя в небо запрокинуто, Будто из души все вынуто, Ковылял себе во тьму – «Эу-эу-эу-у»…
Трезвый, спокойно иду по дороге. Снег, над каналом горят огоньки, Что-то взгрустнулось – Вспомнил былое: Пьяные ночи, Похмельные дни…
Как над нашею котельной Низко ходят облака, Не хотим мы больше водки – Дай, начальник, молока!
Хватит пить, братушки, водку, Дайте нам воды простой – Мы от водки не пьянеем, Только мучимся башкой.
Не по водке я скучаю. И вина я не хочу – А скучаю я по чаю И еще по калачу!
Мы сегодня пить не будем, Алкоголю не хотим. Главное, не пить сегодня[05], Ну а завтра – поглядим… 
Хорошо Максим играет, Так, что крыша отъезжает. Федор громко так поет, Спать соседям не дает:
«Шла машина грузовая, Придавила Николая…» Заболело сердце – грудь, И ни охнуть, ни вздохнуть.
На углу стоит[06] аптека, Пожалейте человека, Перестань болеть, сердечко, Пересохни, Пряжка-речка… Если матрос за борт упадет – Только круги останутся, И бескозырка в воду уйдет, Рыбам она достанется.
И о митьке не вспомнит никто, Забудут родного брательника. Останется от него Лишь полосатость тельника.[07] Проканаем по каналу! Вот два друга – Митя с Гудзей. Мы канаем по каналу, А вокруг сияет снег.
Там внизу канал чернеет, Лодки всякие стоят, Тихо снег ложится наземь, И костер горит на стройке – Искры по ветру летят.
вернутьсяПоется с чувством, на мотив "Прощание славянки"
вернутьсяЯ лично был награжден комсоргом на выпускном вечере в школе большой бутылью «Южного красного (крепкого)», – прим, автора.
вернутьсяСмотри известную картину Питера Брейгеля «Падение Икара».
вернутьсяМетод, с помощью которого многие митьки удерживаются от выпивки.
вернутьсяПерефраз из К. К. Кузьминского, «Стихи из Зинзибара»: «От его осталась полосатость тельника» (1964, неопубл.).