— Вы сказали, он в искусственной коме? — оторвав взгляд от Джека, Баки повернулся к окну.
— Это было необходимо для снижения болевого шока. Да и ему так будет проще перенести операцию.
— Операцию?
Стив поднялся и подошел к кровати, замер рядом с Баки.
— Пока были проведены лишь срочные реанимационные процедуры, — Хаус наконец обернулся к ним, присел на подоконник. — В девять Винс все скажет.
— Когда нас пустят к Броку? — сменил тему Стив.
Накануне вечером им снова не дали увидеть его. Хелен объяснила, что реанимационные мероприятия продолжаются, и сказать, когда можно будет хоть немного вздохнуть, не возьмется никто. По то и дело выбегавшим и вбегавшим в оперблок людям суперы делали вывод, что за матовыми стеклянными дверьми идет война. С перевесом то в одну, то в другую сторону.
— Мы сделали тораколапаротомию с удалением осколков ребер, гемостазом, удалением крови из плевральной и брюшной полости. Короче: распилили грудину, выкачали кровь, зашили дырку в печени. Нам повезло — довольно крупный осколок ребра закрыл разрыв. Иначе бы Лего не дотянул даже до вертолета.
— Его зовут Брок, — недовольно проворчал Баки.
— И как я понял мисс Чо, он тот еще мудак, — хмыкнул Хаус. — На том и выедем. Надеюсь.
— Где, кстати, Хелен? — встряхнулся Стив.
— У Ле… мистера Рамлоу. За ним постоянно наблюдают, чтобы не упустить момент.
— Момент?.. Чего? — забеспокоился Баки, в нем снова проснулся Зимний.
— После относительной стабилизации состояния сразу займемся позвоночником и ногами. Хотя спасать там уже нечего.
— Что?.. — Стив не поверил своему чуткому слуху.
— Через шесть-восемь часов после травмы, — в палату неожиданно вошла Хелен, замерла, прислонившись спиной к стене, — в спинном мозге начинаются необратимые изменения. В таких случаях оперировать необходимо как можно быстрее. Но в ситуации Брока это было невозможно из-за повреждения грудной клетки и дыхательной недостаточности. Время, потребовавшееся для стабилизации, сыграло против него.
— То есть, — пробормотал Баки, приходящее осознание происходящего оглушало суперов, — если бы его оперировали сразу, шанс пойти…
— Так же был бы равен нулю, — хладнокровно закончил Хаус. — Кости его ног размолоты в порошок, сухожилия разорваны, многочисленные повреждения артерий и вен.
— Нам бы вообще хотя бы сохранить… ноги… — вздохнула Хелен.
Было видно, как тяжело она все переживает, как близко к сердцу принимает происходящее с Броком. Ее реакция разительно отличалась от действий и слов скупого и язвительного Хауса. Но Стив не спешил упрекать, чувствуя, что Грег по-своему переживает за Брока. Они все сейчас грызлись за него.
— Нам удалось избежать кризиса, — продолжала Хелен, — и если все будет хотя бы относительно стабильно, после утреннего осмотра проведем хирургическую декомпрессию спинного мозга, восстановление оси позвоночного столба и фиксацию позвоночника.
— В любом случае исход был бы один, — Хаус не жалел, но, наверное, это и не нужно было сейчас Стиву и Баки, чтобы настроить себя на дальнейшую борьбу за Брока. — Ходить он не будет. Разве что первое время под себя. Исход травмы — паралич нижних конечностей, нарушение функции тазовых органов. Недержание, проще говоря. Так же отсутствие тактильной и болевой чувствительности ниже зоны поражения.
— Если хирургическое вмешательство в позвоночник пройдет успешно, — продолжила Хелен, — со временем есть шанс на частичное восстановление функциональности и чувствительности в аногенитальной области.
— Он сможет писать сам, — высекая, словно розгами, словами, пояснил Хаус.
— И хотя бы сесть. Но не раньше, чем через полгода, — закончила, выдохнув, Чо.
— Погоди, Хелен… — Стив замотал головой. Услышанная информация распирала мозг, отказываясь откладываться в голове. Баки вцепился руками в волосы. — Неужели совсем ничего нельзя сделать? А Старк? Сыворотка?
— Стив.
— Может, найти Тора? Он бы уговорил Локи! Асгардские технологии?
— Стив…
— Стрэндж, в конце концов!
— Сти…
— Если вы найдете того, кто заново нарастит кости, воссоздаст сухожилия и мышечную ткань, восстановит кровоснабжение и чувствительность нервных клеток, я паду перед ним ниц и до конца жизни буду носить на руках!
Хаус резко оторвался от подоконника и неожиданно для своей хромоты стремительно подошел к кровати, замер напротив суперов. Хелен, зажав рот рукой, продолжала стоять у двери.
Стив остолбенел, его словно снова сжало льдами Арктики. Баки сгорбился. Но оба понимали, что слезами и слабостью ни делу, ни Броку не поможешь. Они все равно будут бороться, испробуют все, что есть, придумают новое. Но не сдадутся. Никогда.
***
Хобарт потихоньку просыпался. Привычно первыми открывались окна аккуратных домиков на окраинах. Рыбаки собирались в рейсы, фермеры упаковывали в фургоны полные свежего парного молока деревянные коробы, городские садовники, пользуясь утренней прохладой, поливали клумбы и прореживали отросшие кустарники. Газетчики дребезжали своими велосипедами по белоснежным булыжникам мостовой.
«Обломки самолета были обнаружены накануне вечером в пяти милях от побережья. К первоначальной версии крушения — согласно показаний выживших пассажиров — вследствие попадания птицы в лобовое стекло, прибавилась еще одна, по неподтвержденным пока источникам имеющая криминальную окраску. Главный комиссариат Хобарта хранит молчание.»
Росс поднял лежащую на ступеньке утреннюю газету. «Найти бы да уволить с черным билетом эти… неподтверждённые источники!» — ругнулся про себя Дуглас. Данные о неожиданной новой версии катастрофы, судя по сообщению на пейджере от его помощника, стали известны поздней ночью. И Росс собирался заняться этим сразу после посещения больницы. Но сначала другой утренний визит.
Сложив газету трубочкой, Дуглас позвонил в дверь. Несколько раз.
— Какого черта… — спустя некоторое время послышалось недовольное бурчание, цепочка раздраженно звякнула, дверь приоткрылась. — На часы смо…
— Капитан Дуглас Росс, окружной комиссар полиции Тасмании, — протянутая к глазам хозяина дома корочка оборвала поток его возмущений.
— Простите, комиссар, — дверь закрылась, снова зазвенела цепочкой и открылась уже полностью, — мальчишки хулиганят, совсем загоняли. Звонят и убегают. А я человек немолодой, не набе…
— Мистер Дункан Ковард? — снова прервал Росс, нежелающий тратить время на заговаривание зубов. Против стоящего в дверях человека у него были только подозрения, но, вопреки профессиональной беспристрастности, уже сформировались вполне определённые чувства. — Позвольте пройти.
— Конечно, комиссар, — мужчина нехотя пропустил Дугласа в дом.
— Вы тоже полицейский? — наиграно удивился Росс, входя в небольшую гостиную и рассматривая развешанные на стенах фотографии.
— Почти тридцать лет в одном управлении, — кивнул хозяин дома. — Меньше недели — и на пенсию.
Ковард исподлобья смотрел на комиссара. Что тот делает у него? Да еще и в такую рань? Обычные опросы в связи с крушением? Когда уже угомонятся…
— Значит, Вы, должно быть, крайне наблюдательный человек.
Росс заходил издалека. Когда он накануне вечером по звонку своего помощника заехал в Управление, тот передал ему запрошенную информацию. Автомобилей Додж возрастом пять и более лет в городе оказалось всего три. Хозяин одного из них работал посезонно на фермах и как раз был в отъезде, второй слег с аппендицитом три дня назад, третьим значился капрал полицейского управления восточного пригорода Дункан Ковард.
— Стараюсь, комиссар, — сдержанно кивнул капрал.
— Вы ведь вчера утром как раз заступали на дневное дежурство?
Дугласу отчаянно не хотелось верить, что такой же, как он, сотрудник полиции оказался способен на подлость.