Выбрать главу

4 марта, понедельник. Как и обещал, вчера поздно вечером приехал в Ленинград Сережа Кондратов. Он для меня не только бескорыстный жертвователь, не только человек, который несколько раз выпускал меня и, в первую очередь, издал огромное “Избранное”, сразу поставившее меня в определенный ряд писателей, но он еще и человек-загадка. Я люблю и изучаю его. Я любуюсь им, я наблюдаю, как он ходит, как тратит деньги, как общается с людьми, как возникают у него деловые идеи, пытаюсь проникнуть в глубь его привязанностей, его быта и отношений. Он один из самых эрудированных в литературе людей; потом я узнал, что за его плечами аспирантура и он — кандидат наук. Он для меня еще и “новый русский”. У него огромное дело, я наблюдал его в момент принятия решений. Дело расширяется и давно ушло за книжные горизонты. Он уже занимается коньками и кино. Это все какая-то форма самовыражения и самоутверждения. Он не ездит в слишком дорогих машинах и не носит слишком заметных костюмов, но всё, что на нем надето, это недоступного качества. А тем не менее порой он упомянет, вернее, в разговоре проскользнет, что он детдомовец, возникает его родня, живущая в деревне. Это какой-то новый, пока ускользающий мой герой.

7 марта, четверг. В 11 часов началась Третья конференция Международного союза книголюбов. Два часа заседали, потом был тут же в музее экслибриса небольшой банкет, посвящённый и этому событию, и дню рождения С. Г. Шувалова. В смысле организации у нас ничего не изменилось — он — председатель исполкома, я — председатель Союза. Произнося доклад, я даже сказал: а куда они денутся, в смысле выбора — избирать меня или не избирать?

Вот данные из доклада Шувалова: “Усредненный европеец в течение суток смотрит телевидение 130 минут, слушает радио 90 минут, а читает 5–7 минут”. А вот исследование уровня восприятия текста 15-летними учащимися, проведенное одной из международных организаций в 32 странах мира, в том числе и в бывших республиках СССР: “Простейший прочитанный текст смог объяснить только каждый третий из учащихся этих стран”. В рейтинге 32 стран Россия и бывшие республики СССР заняли 28-е место. После Польши, Греции и Португалии.

Я выступил с очень неплохими тезисами. Речь шла о наших будущих действиях. В первую очередь — законе о защите чтения и читателей. Говорили о так называемых президентских программах, о них никто, естественно, ничего не знает. Мне кажется, что эти программы расходятся между родственниками и знакомыми деятелей президентской жизни и администрации, еще не выходя за территорию Кремля.

Разговор с М. Ф. Ненашевым — о власти и обо всем другом. Путин не откровенен. Он всегда знает, что сказать, им не руководит инстинкт. Недавно, сказал М. Ф., он заговорил о духовном кризисе в стране. Все об этом говорят уже десять лет. В этом отношении Ельцин был искреннее, хотя и глупее. И тут вдруг, в уме прокрутив всех путинских помощников, виденных мною по ТВ, их искреннее умение идти в фарватере за принципалом, я понял, что все это — гарем, с хозяином гарема и евнухами гарема. Таков и самый гибкий и эрудированный из них М. Е. Швыдкой — и умен, и решителен, и знающ, но без собственной идеологии, без ощущения корней. Но всегда готов возбудиться от какого-нибудь спущенного сверху постулата. Мысль о том, что Министерство культуры спонсирует или поддерживает канал “Культура”, а канал “Культура” платит гонорар своему ведущему министру. А иначе как он проживёт?

Следующий семинар начну с дневниковых записей Г. Свиридова, которые я уже неделю назад прочел в “Литгазете”. Надо только точно все выбрать. В собственный дневник, как незабываемую драгоценность, я переношу лишь одну: